Эрнест Хемингуэй

Кошка под дождем

В отеле было только двое американцев. Они не знали никого из тех, с кем встречались на лестнице, поднимаясь в свою комнату. Их комната была на втором этаже, из окон было видно море. Из окон были видны также общественный сад и памятник жертвам войны. В саду были высокие пальмы и зеленые скамейки. В хорошую погоду там всегда сидел какой-нибудь художник с мольбертом. Художникам нравились пальмы и яркие фасады гостиниц с окнами на море и сад. Итальянцы приезжали издалека, чтобы посмотреть на памятник жертвам войны. Он был бронзовый и блестел под дождем. Шел дождь. Капли дождя падали с пальмовых листьев. На посыпанных гравием дорожках стояли лужи. Волны под дождем длинной полосой разбивались о берег, откатывались назад и снова набегали и разбивались под дождем длинной полосой. На площади у памятника не осталось ни одного автомобиля. Напротив, в дверях кафе, стоял официант и глядел на опустевшую площадь.

Американка стояла у окна и смотрела в сад. Под самыми окнами их комнаты, под зеленым столом, с которого капала вода, спряталась кошка. Она старалась сжаться в комок, чтобы на нее не попадали капли.

– Я пойду вниз и принесу киску, – сказала американка.

– Давай я пойду, – отозвался с кровати ее муж.

– Нет, я сама. Бедная киска! Прячется от дождя под столом.

– Смотри не промокни, – сказал он.

Американка спустилась по лестнице, и, когда она проходила через вестибюль, хозяин отеля встал и поклонился ей. Его конторка стояла в дальнем углу вестибюля. Хозяин отеля был высокий старик.

– Il piove, – сказала американка. Ей нравился хозяин отеля.

– Si, si, signora, brutto tempo. Сегодня очень плохая погода.

Он стоял у конторки в дальнем углу полутемной комнаты. Он нравился американке. Ей нравилась необычайная серьезность, с которой он выслушивал все жалобы. Ей нравился его почтенный вид. Ей нравилось, как он старался услужить ей. Ей нравилось, как он относился к своему положению хозяина отеля. Ей нравилось его старое массивное лицо и большие руки.

Думая о том, что он ей нравится, она открыла дверь и выглянула наружу. Дождь лил еще сильнее. По пустой площади, направляясь к кафе, шел мужчина в резиновом пальто. Кошка должна быть где-то тут, направо. Может быть, удастся пройти под карнизом. Когда она стояла на пороге, над ней вдруг раскрылся зонтик. За спиной стояла служанка, которая всегда убирала их комнату.

– Чтобы вы не промокли, – улыбаясь, сказала она по-итальянски. Конечно, это хозяин послал ее.

Вместе со служанкой, которая держала над ней зонтик, она пошла по дорожке под окно своей комнаты. Стол был тут, ярко-зеленый, вымытый дождем, но кошки не было. Американка вдруг почувствовала разочарование. Служанка взглянула не нее.

– Ha perduta qualque cosa, signora?

– Здесь была кошка, – сказала молодая американка.

– Si, il gatto.

– Кошка? – служанка засмеялась. – Кошка под дождем?

– Да, – сказала она, – здесь, под столиком. – И потом: – А мне так хотелось ее, так хотелось киску…

Когда она говорила по-английски, лицо служанки становилось напряженным.

– Пойдемте, синьора, – сказала она, – лучше вернемся. Вы промокнете.

– Ну что же, пойдем, – сказала американка.

Они пошли обратно по усыпанной гравием дорожке и вошли в дом. Служанка остановилась у входа, чтобы закрыть зонтик. Когда американка проходила через вестибюль, padrone поклонился ей из-за своей конторки. Что-то в ней судорожно сжалось в комок. В присутствии padrone она чувствовала себя очень маленькой и в то же время значительной. На минуту она почувствовала себя необычайно значительной. Она поднялась по лестнице. Открыла дверь в комнату. Джордж лежал на кровати и читал.

– Ну, принесла кошку? – спросил он, опуская книгу.

– Ее уже нет.

– Куда же она девалась? – сказал он, на секунду отрываясь от книги.

Она села на край кровати.

– Мне так хотелось ее, – сказала она. – Не знаю почему, но мне так хотелось эту бедную киску. Плохо такой бедной киске под дождем.

Джордж уже снова читал.

Она подошла к туалетному столу, села перед зеркалом и, взяв ручное зеркальце, стала себя разглядывать. Она внимательно рассматривала свой профиль сначала с одной стороны, потом с другой. Потом стала рассматривать затылок и шею.

– Как ты думаешь, не отпустить ли мне волосы? – спросила она, снова глядя на свой профиль.

Джордж поднял глаза и увидел ее затылок с коротко остриженными, как у мальчика, волосами.

– Мне нравится так, как сейчас.

– Мне надоело, – сказала она. – Мне так надоело быть похожей на мальчика.

Джордж переменил позу. С тех пор как она заговорила, он не сводил с нее глаз.

– Ты сегодня очень хорошенькая, – сказал он.

Она положила зеркало на стол, подошла к окну и стала смотреть в сад. Становилось темно.

– Хочу крепко стянуть волосы, и чтобы они были гладкие, и чтобы был большой узел на затылке, и чтобы можно было его потрогать, – сказала она. – Хочу кошку, чтобы она сидела у меня на коленях и мурлыкала, когда я ее глажу.

– Мм, – сказал Джордж с кровати.

– И хочу есть за своим столом, и чтоб были свои ножи и вилки, и хочу, чтоб горели свечи. И хочу, чтоб была весна, и хочу расчесывать волосы перед зеркалом, и хочу кошку, и хочу новое платье…

– Замолчи. Возьми почитай книжку, – сказал Джордж. Он уже снова читал.

Американка смотрела в окно. Уже совсем стемнело, и в пальмах шумел дождь.

– А все-таки я хочу кошку, – сказала она. – Хочу кошку сейчас же. Если уж нельзя длинные волосы и чтобы было весело, так хоть кошку-то можно?

Джордж не слушал. Он читал книгу. Она смотрела в окно, на площадь, где зажигались огни.

В дверь постучали.

– Avanti, – сказал Джордж. Он поднял глаза от книги.

В дверях стояла служанка. Она крепко прижимала к себе большую пятнистую кошку, которая тяжело свешивалась у нее на руках.

– Простите, – сказала она. – Padrone посылает это синьоре.

Толпа кричала не переставая и со свистом и гиканьем бросала на арену корки хлеба, фляги, подушки. В конце концов бык устал от стольких неточных ударов, согнул колени и лег на песок, и один из куадрильи наклонился над ним и убил его ударом пунтильо. Толпа бросилась через барьер и окружила матадора, и два человека схватили его и держали, и кто-то отрезал ему косичку и размахивал ею, а потом один из мальчишек схватил ее и убежал. Вечером я видел матадора в кафе. Он был маленького роста, с темным лицом, и он был совершенно пьян. Он говорил: «В конце концов, со всяким может случиться. Ведь я не какая-нибудь знаменитость».

Эрнест Хемингуэй

Кошка под дождем

В отеле было только двое американцев. Они не знали никого из тех, с кем встречались на лестнице, поднимаясь в свою комнату. Их комната была на втором этаже, из окон было видно море. Из окон были видны также общественный сад и памятник жертвам войны. В саду были высокие пальмы и зеленые скамейки. В хорошую погоду там всегда сидел какой-нибудь художник с мольбертом. Художникам нравились пальмы и яркие фасады гостиниц с окнами на море и сад. Итальянцы приезжали издалека, чтобы посмотреть на памятник жертвам войны. Он был бронзовый и блестел под дождем. Шел дождь. Капли дождя падали с пальмовых листьев. На посыпанных гравием дорожках стояли лужи. Волны под дождем длинной полосой разбивались о берег, откатывались назад и снова набегали и разбивались под дождем длинной полосой. На площади у памятника не осталось ни одного автомобиля. Напротив, в дверях кафе, стоял официант и глядел на опустевшую площадь.

Американка стояла у окна и смотрела в сад. Под самыми окнами их комнаты, под зеленым столом, с которого капала вода, спряталась кошка. Она старалась сжаться в комок, чтобы на нее не попадали капли.

– Я пойду вниз и принесу киску, – сказала американка.

– Давай я пойду, – отозвался с кровати ее муж.

– Нет, я сама. Бедная киска! Прячется от дождя под столом.

– Смотри не промокни, – сказал он.

Американка спустилась по лестнице, и, когда она проходила через вестибюль, хозяин отеля встал и поклонился ей. Его конторка стояла в дальнем углу вестибюля. Хозяин отеля был высокий старик.

– Il piove, – сказала американка. Ей нравился хозяин отеля.

– Si, si, signora, brutto tempo. Сегодня очень плохая погода.

Он стоял у конторки в дальнем углу полутемной комнаты. Он нравился американке. Ей нравилась необычайная серьезность, с которой он выслушивал все жалобы. Ей нравился его почтенный вид. Ей нравилось, как он старался услужить ей. Ей нравилось, как он относился к своему положению хозяина отеля. Ей нравилось его старое массивное лицо и большие руки.

Думая о том, что он ей нравится, она открыла дверь и выглянула наружу. Дождь лил еще сильнее. По пустой площади, направляясь к кафе, шел мужчина в резиновом пальто. Кошка должна быть где-то тут, направо. Может быть, удастся пройти под карнизом. Когда она стояла на пороге, над ней вдруг раскрылся зонтик. За спиной стояла служанка, которая всегда убирала их комнату.

– Чтобы вы не промокли, – улыбаясь, сказала она по-итальянски. Конечно, это хозяин послал ее.

Вместе со служанкой, которая держала над ней зонтик, она пошла по дорожке под окно своей комнаты. Стол был тут, ярко-зеленый, вымытый дождем, но кошки не было. Американка вдруг почувствовала разочарование. Служанка взглянула не нее.

– Ha perduta qualque cosa, signora?

– Здесь была кошка, – сказала молодая американка.

– Si, il gatto.

– Кошка? – служанка засмеялась. – Кошка под дождем?

– Да, – сказала она, – здесь, под столиком. – И потом: – А мне так хотелось ее, так хотелось киску…

Когда она говорила по-английски, лицо служанки становилось напряженным.

– Пойдемте, синьора, – сказала она, – лучше вернемся. Вы промокнете.

– Ну что же, пойдем, – сказала американка.

Они пошли обратно по усыпанной гравием дорожке и вошли в дом. Служанка остановилась у входа, чтобы закрыть зонтик. Когда американка проходила через вестибюль, padrone поклонился ей из-за своей конторки. Что-то в ней судорожно сжалось в комок. В присутствии padrone она чувствовала себя очень маленькой и в то же время значительной. На минуту она почувствовала себя необычайно значительной. Она поднялась по лестнице. Открыла дверь в комнату. Джордж лежал на кровати и читал.

– Ну, принесла кошку? – спросил он, опуская книгу.

– Ее уже нет.

– Куда же она девалась? – сказал он, на секунду отрываясь от книги.

Она села на край кровати.

– Мне так хотелось ее, – сказала она. – Не знаю почему, но мне так хотелось эту бедную киску. Плохо такой бедной киске под дождем.

Джордж уже снова читал.

Она подошла к туалетному столу, села перед зеркалом и, взяв ручное зеркальце, стала себя разглядывать. Она внимательно рассматривала свой профиль сначала с одной стороны, потом с другой. Потом стала рассматривать затылок и шею.

– Как ты думаешь, не отпустить ли мне волосы? – спросила она, снова глядя на свой профиль.

Джордж поднял глаза и увидел ее затылок с коротко остриженными, как у мальчика, волосами.

– Мне нравится так, как сейчас.

– Мне надоело, – сказала она. – Мне так надоело быть похожей на мальчика.

Джордж переменил позу. С тех пор как она заговорила, он не сводил с нее глаз.

– Ты сегодня очень хорошенькая, – сказал он.

Она положила зеркало на стол, подошла к окну и стала смотреть в сад. Становилось темно.

– Хочу крепко стянуть волосы, и чтобы они были гладкие, и чтобы был большой узел на затылке, и чтобы можно было его потрогать, – сказала она. – Хочу кошку, чтобы она сидела у меня на коленях и мурлыкала, когда я ее глажу.

– Мм, – сказал Джордж с кровати.

– И хочу есть за своим столом, и чтоб были свои ножи и вилки, и хочу, чтоб горели свечи. И хочу, чтоб была весна, и хочу расчесывать волосы перед зеркалом, и хочу кошку, и хочу новое платье…

– Замолчи. Возьми почитай книжку, – сказал Джордж. Он уже снова читал.

Американка смотрела в окно. Уже совсем стемнело, и в пальмах шумел дождь.

– А все-таки я хочу кошку, – сказала она. – Хочу кошку сейчас же. Если уж нельзя длинные волосы и чтобы было весело, так хоть кошку-то можно?

Джордж не слушал. Он читал книгу. Она смотрела в окно, на площадь, где зажигались огни.

В дверь постучали.

– Avanti, – сказал Джордж. Он поднял глаза от книги.

В дверях стояла служанка. Она крепко прижимала к себе большую пятнистую кошку, которая тяжело свешивалась у нее на руках.

– Простите, – сказала она. – Padrone посылает это синьоре.

Толпа кричала не переставая и со свистом и гиканьем бросала на арену корки хлеба, фляги, подушки. В конце концов бык устал от стольких неточных ударов, согнул колени и лег на песок, и один из куадрильи наклонился над ним и убил его ударом пунтильо. Толпа бросилась через барьер и окружила матадора, и два человека схватили его и держали, и кто-то отрезал ему косичку и размахивал ею, а потом один из мальчишек схватил ее и убежал. Вечером я видел матадора в кафе. Он был маленького роста, с темным лицом, и он был совершенно пьян. Он говорил: «В конце концов, со всяким может случиться. Ведь я не какая-нибудь знаменитость».

Примечания

дождь идет (итал.)

да, да, синьора, ужасная погода (итал.)

Вы что-нибудь потеряли, синьора? (итал.)

да, кошка (итал.)

хозяин (итал.)

войдите (итал.)

куадрилья – общее название для всех подручных матадора: пикадоров, бандерильеро и пунтильера

кинжал, которым приканчивают быка

Михальская Н.П. «Кошка под дождем». Анализ рассказа Э. Хемингуэя

Михальская Н.П. Практические занятия по зарубежной литературе. - М.: "Просещение", 1981.

Рассказ "Кошка под дождем " входит в книгу Эрнеста Хемингуэя "В наше время", представляющую собой сборник рассказов, объединенных общим замыслом и органически связанных в идейно-тематическом отношении. Поэтому необходимо выяснить место данного рассказа в сборнике.

Практическое занятие следует начать с вводной части (5 - 7 минут), протекающей в форме беседы. Во время этого "введения в анализ текста" полезно остановиться на следующих моментах.

Хемингуэй вступил в литературу после первой мировой войны, участником которой он был. Его раннее творчество связано с литературой "потерянного поколения". Оно явилось новым этапом в развитии американской прозы. Опубликовав в 1925 г. свою первую книгу "В наше время", Хемингуэй заявил о себе как писателе определенной темы и оригинального стиля. Он пишет о людях военного поколения, об участниках войны и ее современниках, о том, каким было их восприятие мира, потрясенного войной. Писатель передает свойственное многим людям его времени ощущение неустойчивости, душевное смятение, внутреннюю опустошенность и разорванность сознания. Жизнь утратила свою ценность, "распалась связь времен". Центральная фигура рассказов сборника "В наше время" - Ник Адамс. Различные грани жизни как бы пропущены через сознание этого героя, В течение ряда лет Хемингуэй вырабатывал и оттачивал свой стиль; книга "В наше время" - первый результат его творческих поисков.

Слова, использованные для заглавия сборника, взяты из "Обыденного молитвенника": "Пошли нам мир, о Господи!" Обобщающее заглавие сборника объединяет в себе горечь и иронию, насмешку и сожаление. Эти два контрастных начала и определяют звучание составляющих его рассказов.

Хемингуэй пишет о страшных последствиях войны, наложившей свой отпечаток на судьбу и сознание каждого. Послевоенный мир несет на себе печать войны. Не случайно каждому из рассказов предшествует написанная в форме газетного репортажа миниатюра, представляющая собой лаконичное и точное описание военного эпизода. Рассказ, следующий за ней, переносят читателя во времена мирные, но повседневная, обыденная жизнь людей таит в себе печальные следы войны. Из фрагментов репортажей и психологических миниатюр воссоздается цельная картина жизни людей в послевоенные годы - "В наше время".

Анализ любого рассказа Хемингуэя - дело в высшей степени сложное. Даже при самом тонком и скрупулезном подходе можно легко разрушить художественную цельность произведения, неповторимая прелесть которого заключается в непосредственности его эмоционального воздействия. В этом отношении Хемингуэй близок Чехову. В их рассказах важную роль играют авторская интонация и подтекст, помогающие установить контакт с читателем. Писатели передают тончайшие нюансы настроений. Уже в своих ранних произведениях Хемингуэй следует "принципу айсберга".

Цель практического занятия состоит в том, чтобы, насколько это возможно, проникнуть в тайну художественного мастерства писателя, владеющего искусством современного повествования. Рассказ занимает три страницы. Передать его содержание короче, чем это сделано самим автором, почти невозможно. Потому имеет смысл прочитать весь рассказ полностью. Это поможет включить студентов в его атмосферу.

Обращает на себя внимание незначительность внешних событий, переданных в рассказе. Вполне очевидно, что дело не в них, а в движении и изменении настроений героев, в передаче многообразных психологических нюансов. Классическая литературная традиция знает подобные примеры использования самых незначительных событий повседневности для раскрытия больших человеческих драм. В рассказах и пьесах Чехова люди обедают, только обедают, а в это время решаются их судьбы, и они переживают самые значительные моменты своей жизни. Нечто похожее встречаем мы и в рассказе Хемингуэя, однако передано это иными средствами и в иной тональности. Сжатость изложения, лаконичность описаний достигают у него своего предела. При чтении и особенно при перечитывании его рассказа ясно чувствуется, что буквально каждое слово заключает в себе глубокий скрытый смысл.

Американка, остановившаяся с мужем в отеле, смотрит в окно и замечает пытающуюся скрыться от дождя кошку. Женщине становится жалко кошку, она хочет укрыть ее от дождя и спускается за ней в сад, но найти кошку ей не удается. Она возвращается в номер и в разговоре с мужем, который углубился в книгу и почти не слышит ее, хотя время от времени и отвечает ей, говорит о том, как ей все надоело, как ей хочется жить в своем ломе, иметь свои ножи и вилки, сделать новую прическу, иметь новое платье и кошку. Раздается стук в дверь: это служанка по приказанию хозяина отеля приносит женщине кошку.

В рассказе есть экспозиция, завязка, кульминация и развязка. Однако для каждого из этих компонентов писателю понадобилось не больше двух-трех фраз. "В отеле было только двое американцев. Они не знали никого из тех, с кем встречались на лестнице, поднимаясь в свою комнату". Этими двумя фразами начинается рассказ. Они служат экспозицией к рассказу об одиночестве человека на чужбине, к рассказу о женщине, ощутившей потребность в тепле домашнего очага в момент приближающегося разрыва с мужем.

В итальянском отеле американцев было только двое. Знакомых среди окружающих у них не было. Из дальнейшего станет очевидной взаимная отчужденность и этих двух основных героев рассказа.

Столь же лаконична завязка: "Американка стояла у окна и смотрела в сад. Под самыми окнами их комнаты, под зеленым столом, с которого капала вода, спряталась кошка.

Я пойду вниз и принесу киску, - сказала американка".

После неудачных поисков кошки, проходя через вестибюль и минуя поклонившегося ей хозяина отеля, женщина почувствовала: "Что-то в ней судорожно сжалось в комок". Эта короткая фраза - кульминация рассказа. Все дальнейшее связано с передачей внезапно прорвавшегося потока прежде сдерживаемых чувств.

Женщина говорит о своих желаниях человеку, который не слушает ее, лишь изредка прерывая ее двумя репликами, неопределенным мычанием и советом замолчать и почитать книжку. Последний вопрос, обращенный к мужу: "Если уж нельзя длинные волосы и чтобы было весело, то хоть кошку-то можно?" - остается без ответа: "Джордж не слушал. Он читал книгу".

Развязка - появление в дверях комнаты служанки, прижимающей к себе "большую пятнистую кошку", и ее слова: "Padrone посылает это синьоре".

Нетрудно заметить, что все выделенные моменты рассказа, хотя в тексте они и выступают довольно рельефно, могут быть определены как завязка, кульминация и развязка довольно условно, так как завершенности действия, как, впрочем, и четко обозначенного начала его, в рассказе нет. Взят кусок жизни, у которого еще будет конец и было начало, но и то и другое вынесено за рамки рассказа, о них можно только догадываться. Никакой предыстории героев в рассказе не дано. Нет даже намека на нее, ничего не говорится о биографии героев. Известно лишь то, что они американцы, на какое-то время остановились в отеле одного из приморских городов Италии, путешествуют, очевидно, давно, потому что женщина устала от гостиниц и мечтает о доме.

Отсутствует в рассказе и традиционная портретная характеристика. О внешности женщины сказано несколько слов; муж роняет: "Ты сегодня очень хорошенькая", - и, подняв глаза от книги, видит ее затылок "с коротко остриженными, как у мальчика, волосами". "Мне так надоело быть похожей на мальчика", - говорит женщина. И это все. Даже имени ее в рассказе не названо. Она просто "американка".

Хемингуэй избегает определений, за редким исключением отказывается от употребления прилагательных. Даже в сцене, когда героиня рассматривает себя в зеркале, он удерживается от уместной, казалось бы, в данном случае возможности сказать что либо о ее внешности. "Она подошла к туалетному столу, села перед зеркалом и, взяв ручное зеркальце, стала себя разглядывать. Она внимательно рассматривала свой профиль сначала с одной стороны, потом с другой. Потом стала рассматривать затылок и шею". Каким был профиль женщины, ее глаза, шея? Все это писатель предоставляет дорисовать самому читателю. О внешнем облике Джорджа не говорится вовсе. Очевидно, это не имеет значения для развития повествования. Важно другое - показать отношение Джорджа к происходящему, к жене, к ее словам и желаниям. Отношение это может быть определено как полное равнодушие. Однако прямо об этом также не говорится.

Хемингуэй избегает каких бы то ни было авторских разъяснений. Но прием повтора, к которому он столь часто обращается, делает свое дело. Настроение и отношение Джорджа к жене становится понятным без всяких комментариев. Всякий раз, как речь заходит о Джордже, в различных вариантах повторяется одна и та же фраза: "Муж продолжает читать, полулежа на кровати, подложив под голову обе подушки". Это в самом начале рассказа. В момент, когда женщина входит в комнату после поисков кошки, она видит: "Джордж лежал на кровати и читал". "Куда же она девалась? - сказал он, на минуту отрываясь от книги". Когда жена села на край кровати, "Джордж уже снова читал". И только тогда, когда раздались слова женщины: "Мне надоело", - Джордж переменил позу и некоторое время не сводил с нее глаз. Но это продолжалось недолго. Скоро "он уже снова читал". Джордж не слушал. Лишь когда вошла служанка, "он поднял глаза от книги".

Приведенные фразы - это все, что сказано о Джордже от лица автора. Есть еще пять очень коротких реплик, произнесенных Джорджем в разговоре с женой, из которых главная, несущая основную смысловую нагрузку, следующая: "Мне нравится так, как сейчас". Джордж отвечает этими словами на вопрос жены, не стоит ли ей отпустить волосы и изменить прическу. Но в них звучит и нечто гораздо большее, чем ответ на прямой вопрос. Разговор о прическе - это внешнее. Его могло бы и не быть. По существу между мужем и женой идет разговор об их дальнейшей жизни. И как только Джордж произносит слова: "Мне нравится так, как сейчас", - американка говорит: "Мне надоело быть похожей на мальчика". И сразу вслед за этим: "Хочу крепко стянуть волосы, и чтобы они были гладкие, и чтобы был большой узел на затылке, и чтобы можно было его потрогать... Хочу кошку, чтобы она сидела у меня на коленях и мурлыкала, когда я ее глажу.,. И хочу есть за своим столом, и чтобы были свои ножи и вилки, и хочу, чтоб горели свечи. И хочу, чтоб была весна, и хочу расчесывать волосы перед зеркалом, и хочу кошку, и хочу новое платье". В этих словах тоска по спокойной и устойчивой жизни, вполне естественная для женщины, уставшей от жизни в отелях и ощущающей утрату любви и надвигающееся одиночество.

Важную роль в стилистической структуре рассказа играют повторы. Функция их различна. Впервые повтор встречается в самом начале рассказа: "Их комната была на втором этаже, из окон было видно море. Из окон были видны также общественный сад и памятник жертвам войны". Уже это создает впечатление монотонности жизни двух американцев. Но пока это только намек на характер их отношений. Вариант следующего повтора укрепляет впечатление, созданное вначале: "Волны под дождем длинной полосой разбивались о берег, откатывались назад и снова набегали и разбивались под дождем длинной полосой". Здесь конец фразы повторяет ее начало, но слова в этом повторе несколько переставлены, чем достигается двоякая цель: во-первых, самый порядок слов передает плеск разбегающихся волн и, во-вторых, этим усугубляется впечатление о повторяемости одних и тех же явлений и событий, происходящих в жизни обитателей отеля. И как подтверждение этой сковывающей монотонности, ощущение которой становится особенно тяжелым в этот дождливый день, звучат настойчивые и назойливые повторения в речи американки и в авторской речи, характеризующей состояние героини: "Хочу крепко стянуть волосы.… хочу кошку.… и хочу есть за своим столом, и хочу, чтоб горели свечи" и т. д. "Он нравился американке. Ей нравилась необычайная серьезность..." и т. д. Во всем этом прорывается стремление к устойчивой жизни и настоящему чувству.

Рассказ построен на диалоге. Своеобразие диалога состоит в его двуплановости. Диалог американки с мужем развивается в двух планах - внешнем и внутреннем. По мере его развития становится очевидным, что герои не говорят прямо о том, что их глубоко волнует, они говорят о мелком и незначительном. О главном читателю предоставляется возможность догадываться. Активно помогает ему в этом подтекст.

Поэтика подтекста составляет существенную черту мастерства Хемингуэя. Писатель стремится сделать все понятным без комментариев, без пространных описаний, развернутой экспозиции и эффектной концовки. Временами подтекст, сплавляющий воедино отдельные эпизоды рассказа, цементирующий, казалось бы, незначительные замечания и реплики героев, как бы прорывается наружу, оформляясь в сдержанные лаконичные фразы, становящиеся ключевыми в рассказе. Вся сложная гамма настроений женщины выливается в словах "мне надоело"; свою позицию мужчина выражает в словах "мне нравится так, как сейчас". Этого оказывается достаточно для выражения несхожести желаний американки и ее мужа. Никакие монологи в данном случае и невозможны, и ненужны. Неуместны и экскурсы в прошлое, и детальный анализ психологии героев, и пространные описания; читателю предоставляется возможность додумывать. Сам писатель преследует иную цель. Автор монографии о Хемингуэе И. Кашкин называет это лаконичным закреплением внешнего мира и внешних проявлений сложных психологических состояний через подтекст или намеком ключевой фразы.

Важное значение имеет принцип группировки героев. Американка показана рядом с двумя мужчинами - Джорджем и хозяином отеля (padrone). Об отношении американки к мужу прямо в рассказе не говорится ничего. Зато целый абзац состоит из фраз о том, что ей нравился старик - padrone: "Ом нравился американке. Ей нравилась необычайная серьезность, с которой он выслушивал все жалобы. Ей нравился его почтенный вид. Ей нравилось, как он старался услужить ей. Ей правилось его старое массивное лицо и большие руки". Нарочито назойливый повтор слов "ей нравился" выполняет в данном случае двойную функцию. Не только автор констатирует тот факт, что хозяин нравился американке, но и сама женщина как бы убеждает себя в том, что все в padrone ей нравится. Авторская речь сливается с несобственно прямой речью героини. Выражено стремление женщины к самоутверждению. Хозяин посылает за ней служанку с зонтиком, чтобы укрыть ее от дождя, он кланяется ей из-за своей конторки, и в этот самый момент женщина чувствует себя и очень маленькой, и очень значительной: "На минуту она почувствовала себя очень значительной". И именно после этого, рассматривая свой профиль в зеркале и рассуждая о новой прическе, она произносит слова "мне надоело". Минута, когда женщина ощутила себя значительной, помогла ей четко выразить то, что томило и мучило ее, очевидно, уже давно. Только на мгновение оказалась она в атмосфере симпатии padrone, его внимания и неназойливой заботливости, но уже и этого оказалось достаточным для кристаллизации ее настроений, вернее для завершения процесса кристаллизации.

В связи с этим особое значение приобретает заключительная фраза рассказа, произнесенная служанкой, принесшей кошку: "Padrone посылает это синьоре". Она не только завершает эпизод с кошкой и вместе с тем определенный этап во взаимоотношениях американки с мужем, но и приоткрывает завесу в будущее, помогая представить реакцию женщины и ее дальнейшее поведение. Если несколько мгновений в вестибюле во время приветствия хозяина отеля способствовали решительному сдвигу в сознании женщины, то новое проявление внимания будет еще одним толчком и стимулом для зреющего в ее душе протеста. Эта последняя фраза подводит к пониманию неизбежности разрыва.

Этой же цели служит проходящий через весь рассказ лейтмотив все усиливающегося осеннего дождя и сгущающихся сумерек. Действие рассказа происходит при дожде и под аккомпанемент дождя. Усиливается дождь, и все больше сгущаются сумерки. Движение времени фиксируется несколькими лаконичными фразами. В начале рассказа американка смотрит в окно и ясно видит площадь перед отелем, общественный сад, пальмы и зеленые скамейки. Она замечает кошку. После разговора с мужем она вновь подходит к окну и смотрит в сад. "Становилось темно". Произнесено несколько фраз, прерываемых молчанием. "Американка смотрела в окно. Уже совсем стемнело, и в пальмах шумел дождь". И через несколько строк вновь повторение все той же фразы, но с иным завершением: "Она смотрела в окно на площадь, где зажигались огни".

Усиливается атмосфера тоски и приглушенного, с трудом сдерживаемого отчаяния. Образ усиливающегося дождя и надвигающейся ночи помогает передать настроение героини, движение ее чувств. Именно в этих образах закреплены основные этапы психологического состояния женщины в течение вечера.

Мотив дождя присутствует и в заглавии рассказа. Кошка - этот символ домашнего уюта и семейного очага - оказывается под дождем. Ее замечает женщина, испытывая жалость и недоумевая, почему во время непогоды кошка оказалась на улице. "Бедная киска! Прячется от дождя под столом". И служанка удивляется, с некоторым недоумением переспрашивая женщину: "Кошка?.. Кошка под дождем?" Женщине жалко кошку и вместе с тем жалко себя. Образ кошки под дождем ассоциируется с образом американки, тоскующей вдали от родины по теплу домашнего очага. Когда женщина говорит: "А мне так хотелось ее, так хотелось киску..." - и снова: "Хочу кошку, чтоб она сидела у меня на коленях и мурлыкала, когда я ее глажу", - то в ее словах звучит уже не только жалость к кошке и желание ее иметь, но и тоска по иной жизни, непохожей на все то, что выражено в короткой, но такой значительной и емкой фразе: "Мне недоело".

Хемингуэю понадобился лишь один-единственный штрих, чтобы в начале рассказа точно определить время описываемых событий. Действие происходит вскоре после первой мировой войны. Об этом можно судить по упоминанию памятника жертвам войны, силуэт которого как бы врезается в панораму города. Глядя в окно, американка видит его рядом с яркими фасадами гостиниц, рядом с пальмами и зелеными скамейками. "Итальянцы приезжали издалека, чтобы посмотреть на памятник жертвам войны. Он был бронзовый и блестел под дождем". Этого достаточно, чтобы ввести рассказ в четкие временные рамки.

Как и другие рассказы сборника, "Кошка под дождем" посвящена людям, пережившим войну, ощущающим ее последствия, несущим на себе ее раны. Об этом напоминает и предваряющая рассказ миниатюра, в нескольких строках воспроизводящая сцену боя быков. Образ израненного коня, обливающегося кровью, но все еще скачущего по арене на виду у тысяч зрителей, предваряет внешне вполне обычную, тривиальную и вместе с тем глубоко драматичную историю героев рассказа.

Американская семейная пара отдыхает на морском берегу в итальянском отеле.

Глава семьи Джорджа, полулежа на кровати, увлеченно читает любимый роман, а жена, томясь ненастной погодой и сквозь капли дождя, любуется видом из окна.

Вдруг она замечает сжавшуюся от непогоды пятнистую кошку, спрятавшуюся от дождя под столом, стоявшем в саду.

Женщина чувствует искреннюю жалость к несчастному животному и решает забрать кошку в номер. Сбегая в сад по лестнице, американка сталкивается с владельцем отеля, который рассыпается перед ней в приветствиях. Женщине приятно внимание почтенного мужчины, и она в душе улыбается.

Спустившись на улицу, американка не обнаруживает кошку, видимо она уже убежала.

Женщина возвращается в номер и делится с мужем своими мыслями. Однако американец не разделяет чувств жены и продолжает чтение.

Американка снова возвращается к окну и начинает мечтать об уютном доме, красивой мебели и о кошке, ласково мурлыкающей у нее на коленях.

Раздается стук в дверь и на пороге появляется сотрудница отеля с пятнистым комочком в руках, подарок от владельца отеля.

Прочитав рассказ, читатель сразу же ощутит, что в жизни бывают ситуации, когда незнакомый человек чувствует тебя намного лучше, нежели самые родные люди.

Картинка или рисунок Кошка под дождём

Другие пересказы для читательского дневника

• Краткое содержание Господа Головлевы Салтыков-Щедрин

  Автор в своем произведении показал, к какому исходу приводит «головлевщина». Несмотря на трагичность развязки романа, Салтыков-Щедрин дает понять, что в самом опустившемся, лживом и выжившем из ума человеке возможно пробуждение совести.

• Краткое содержание Распутин Дочь Ивана, мать Ивана

  Беда пришла, откуда не ждали. Тамара Ивановна стояла у окна, на сердце было тревожно. Стояла глубокая ночь, а ее дочери Светланы, все еще не было дома. Девочке было шестнадцать лет

• Краткое содержание Простая душа Флобер

  Произведение повествует драматическую историю служанки Фелиситэ, которая в течение всей жизни служила у разных господ, но так и почувствовала к себе хорошего отношения и понимания.

• Краткое содержание сказки Гуси-лебеди

  Отправляются родители на работу и наказывают старшей дочери, чтобы присматривала за младшим братом. - За это мы привезём тебе сладких пряников и обновку из города.

• Краткое содержание Бальзак Гобсек

  Гобсек – это слово, которое означает человека, только и думающего о деньгах. Гобсек – по-другому, это человек, который дает деньги в долг под большие проценты. Это – ростовщик, который не знает жалости

В отеле было только двое американцев. Они не знали никого из тех, с кем встречались на лестнице, поднимаясь в свою комнату. Их комната была на втором этаже, из окон было видно море. Из окон были видны также общественный сад и памятник жертвам войны. В саду были высокие пальмы и зеленые скамейки. В хорошую погоду там всегда сидел какой-нибудь художник с мольбертом. Художникам нравились пальмы и яркие фасады гостиниц с окнами на море и сад. Итальянцы приезжали издалека, чтобы посмотреть на памятник жертвам войны. Он был бронзовый и блестел под дождем. Шел дождь. Капли дождя падали с пальмовых листьев. На посыпанных гравием дорожках стояли лужи. Волны под дождем длинной полосой разбивались о берег, откатывались назад и снова набегали и разбивались под дождем длинной полосой. На площади у памятника не осталось ни одного автомобиля. Напротив, в дверях кафе, стоял официант и глядел на опустевшую площадь.

Американка стояла у окна и смотрела в сад. Под самыми окнами их комнаты, под зеленым столом, с которого капала вода, спряталась кошка. Она старалась сжаться в комок, чтобы на нее не попадали капли.

– Я пойду вниз и принесу киску, – сказала американка.

– Давай я пойду, – отозвался с кровати ее муж.

– Нет, я сама. Бедная киска! Прячется от дождя под столом.

– Смотри не промокни, – сказал он.

Американка спустилась по лестнице, и, когда она проходила через вестибюль, хозяин отеля встал и поклонился ей. Его конторка стояла в дальнем углу вестибюля. Хозяин отеля был высокий старик.

– Здесь была кошка, – сказала молодая американка.

– Кошка? – служанка засмеялась. – Кошка под дождем?

– Да, – сказала она, – здесь, под столиком. – И потом: – А мне так хотелось ее, так хотелось киску…

Когда она говорила по-английски, лицо служанки становилось напряженным.

– Пойдемте, синьора, – сказала она, – лучше вернемся. Вы промокнете.

– Ну что же, пойдем, – сказала американка.

Они пошли обратно по усыпанной гравием дорожке и вошли в дом. Служанка остановилась у входа, чтобы закрыть зонтик. Когда американка проходила через вестибюль, padrone поклонился ей из-за своей конторки. Что-то в ней судорожно сжалось в комок. В присутствии padrone она чувствовала себя очень маленькой и в то же время значительной. На минуту она почувствовала себя необычайно значительной. Она поднялась по лестнице. Открыла дверь в комнату. Джордж лежал на кровати и читал.

– Ну, принесла кошку? – спросил он, опуская книгу.

– Ее уже нет.

– Куда же она девалась? – сказал он, на секунду отрываясь от книги.

Она села на край кровати.

– Мне так хотелось ее, – сказала она. – Не знаю почему, но мне так хотелось эту бедную киску. Плохо такой бедной киске под дождем.

Джордж уже снова читал.

Она подошла к туалетному столу, села перед зеркалом и, взяв ручное зеркальце, стала себя разглядывать. Она внимательно рассматривала свой профиль сначала с одной стороны, потом с другой. Потом стала рассматривать затылок и шею.

– Как ты думаешь, не отпустить ли мне волосы? – спросила она, снова глядя на свой профиль.

Джордж поднял глаза и увидел ее затылок с коротко остриженными, как у мальчика, волосами.

– Мне нравится так, как сейчас.

– Мне надоело, – сказала она. – Мне так надоело быть похожей на мальчика.

Джордж переменил позу. С тех пор как она заговорила, он не сводил с нее глаз.

– Ты сегодня очень хорошенькая, – сказал он.

Она положила зеркало на стол, подошла к окну и стала смотреть в сад. Становилось темно.

– Хочу крепко стянуть волосы, и чтобы они были гладкие, и чтобы был большой узел на затылке, и чтобы можно было его потрогать, – сказала она. – Хочу кошку, чтобы она сидела у меня на коленях и мурлыкала, когда я ее глажу.

– Мм, – сказал Джордж с кровати.

– И хочу есть за своим столом, и чтоб были свои ножи и вилки, и хочу, чтоб горели свечи. И хочу, чтоб была весна, и хочу расчесывать волосы перед зеркалом, и хочу кошку, и хочу новое платье…

– Замолчи. Возьми почитай книжку, – сказал Джордж. Он уже снова читал.

Американка смотрела в окно. Уже совсем стемнело, и в пальмах шумел дождь.

– А все-таки я хочу кошку, – сказала она. – Хочу кошку сейчас же. Если уж нельзя длинные волосы и чтобы было весело, так хоть кошку-то можно?

Джордж не слушал. Он читал книгу. Она смотрела в окно, на площадь, где зажигались огни.

В дверь постучали.

– Avanti , – сказал Джордж. Он поднял глаза от книги.

В дверях стояла служанка. Она крепко прижимала к себе большую пятнистую кошку, которая тяжело свешивалась у нее на руках.

– Простите, – сказала она. – Padrone посылает это синьоре.

Толпа кричала не переставая и со свистом и гиканьем бросала на арену корки хлеба, фляги, подушки. В конце концов бык устал от стольких неточных ударов, согнул колени и лег на песок, и один из куадрильи наклонился над ним и убил его ударом пунтильо . Толпа бросилась через барьер и окружила матадора, и два человека схватили его и держали, и кто-то отрезал ему косичку и размахивал ею, а потом один из мальчишек схватил ее и убежал. Вечером я видел матадора в кафе. Он был маленького роста, с темным лицом, и он был совершенно пьян. Он говорил: «В конце концов, со всяким может случиться. Ведь я не какая-нибудь знаменитость».