Философские проблемы права и власти в трансформирующемся обществе. Современные проблемы философии права

Г лава десятаяФ илософия права в общей системе

юридических знаний

§ 1. Особенности философского подхода в области права

1. Вершина юридических знаний. По своему месту и значимости в обществоведении философия права представляет собой наиболее высокую по науковедческому уровню ступень теоретического осмысления права, в известном смысле вершину знаний о праве1 .

Наиболее общим образом философию права можно охарактеризовать как область знаний о праве в жизни людей, в человеческом бытии,

призванную дать м и р о в о з з р е н ч е с к о е объяснение права, его с м ы с л и п р е д н а з н а ч е н и е для людей, каждого человека, обосновать его под углом зрения сути человеческого бытия, существующей в нем системы ценностей. Именно тогда с общефилософской точки зрения удается, как отмечает А.И. Покровский, показать «биение в них (правовых проблемах. – С.А. ) живого общечеловеческого духа, ввести их в круг идейных интересов всякого мыслящего гражданина»2 .

Таким образом, решающее значение в философии права как вершины юридических знаний имеет ее «мировоззренческий стержень» – мировоззренческое понимание права (по Гегелю – «мыслящая себя идея права», «разумность права»), постижение выраженных в праве ценно-

1 По мнению Д.А. Керимова, «предмет философии права можно охарактеризовать как разработку логики, диалектики и теории познания правового бытия» (Керимов Д.А. Предмет философии права // Государство и право. 1994. № 7). В другой работе Д.А. Керимов видит перспективы философского осмысления права под углом зрения о всеобщих диалектических законах и категориях (Керимов Д.А. Основы философии права. М., 1992).

С несколько иных позиций рассматривает философию права В.С. Нерсесянц. Исходя из того, что предметом этой высшей духовной формы познания является «право в его различении и соотношении с законом» (Нерсесянц В.С. Философия права: Учебник для вузов. С. 10 и сл.), он именно под этим углом зрения характеризует основные проблемы философии права.

2 Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 35.

стей и само право как важнейшую социальную ценность. И поэтому по итоговым своим выводам философия права нацелена на постижение «мирозданческой тайны» права, а отсюда стремится высветить коренную проблему жизни общества – определение места и предназначения права в развитии и судьбе общества, человечества, каждого человека.

По своему содержанию философия права не есть просто интегрированная сфера знаний (как это утверждал автор этих строк в предшествующих работах), охватывающая как философию – по своим основам, так и правоведение – по своему содержанию. Использование философских данных – общая черта методологии правовой теории: такое использование приводит к позитивным результатам на всех ступенях общетеоретических знаний. Но если в аналитической юриспруденции философские разработки дают эффект «философского возвышения» догматического материала, а затем философские данные открывают путь к пониманию особой логики права и в этой связи определяют новые подходы в теории, то здесь, на завершающей фазе теоретического осмысления права, раскрываются его непосредственно философские характеристики, смысл и предназначение права в жизни людей.

Таким образом, философия права как составная часть правоведения – это завершающее звено целостной системы общетеоретических правовых знаний, где реализуются и развиваются на философском уровне данные предшествующих ступеней, в особенности – данные о специфической логике права, и на этой основе разрабатывается собственная

философско-правовая проблематика.

2. «Угол зрения» в философии права. При рассмотрении проблем теории права уже отмечалось, что при переходе от одного уровня теории («аналитической» ступени», юридической догматики) к ступени более высокого порядка («инструментальной» – собственной логике права) вырисовывается свой «угол зрения», высвечиваются новые грани права, в итоге происходит обогащение всей суммы общетеоретических знаний.

Подобное же развитие общетеоретической проблематики происходит и при переходе на новую ступень – на уровень философии права. Так, по вопросу системы права углубление теоретических знаний позволяет не только зафиксировать сам факт деления известных комплексов юридических норм на отрасли права (аналитическая юриспруденция) и не только определить закономерные связи между ними (теория права инструментального уровня), но и в контексте философ- ско-правовой проблематики увидеть, что общие зоны права, право

публичное и право частное, образуют вместе с тем «чистые» основы права в целом .

Еще более заметные метаморфозы происходят при рассмотрении на философском уровне соотношения права и власти. Здесь, на философском уровне, право и власть не только предстают в качестве равновеликих социальных институтов , но как бы меняются местами. Если на ступени юридической догматики явный приоритет имеет государственная власть, а с точки зрения юридической логики право и власть выступают в качестве однопорядковых явлений, то на «философской» ступени правовые начала уже раскрываются как своеобразная основа иных общественных явлений, в том числе и власти (что является решающей характеристикой в понимании категории «правовое государство»).

Нечто близкое, и к тому же прямо-таки строго по диалектическому закону «отрицание отрицания», происходит при рассмотрении проблемы о праве и морали. Мораль на уровне догматической юриспруденции как бы возвышается над догмой права (и право в целом подчас вообще трактуется всего лишь как «минимум морали»), а при освещении логики права его собственное развитие отдифференцируется, «высвобождается» из-под влияния морали и других социальных регуляторов и предстает в собственной плоти как равновеликий с упомянутыми феномен. В области же философии права мораль «возвращается» в качестве высших моральных принципов и идеалов, которые вновь, но теперь на новом, более высоком витке возвышаются над правом – определяют его ценность.

В данной части книги при характеристике права под философским углом зрения, в этих и во многих других общетеоретических проблемах «открываются» новые грани, подчас парадоксальные и в чем-то противоположные тем, которые были зафиксированы на уровне аналитической юриспруденции и даже на уровне инструментальной теории (своеобразной юридической логики).

Какие новые грани? Не будем торопиться. О некоторых из них в общем виде уже сказано. Развернутый же разговор об этом впереди. Сейчас важно отметить лишь то, что полное знание о праве, с учетом, разумеется, развития правоведения в данное время, может быть достигнуто только при всестороннем теоретическом осмыслении этого сложного явления в жизни людей на всех ступенях теоретических знаний – под тем углом зрения, который обусловлен обоими уровнями теории права (аналитической и инструментальной теорией), и при том подходе к юридической материи, который вытекает из философии права.

Часть третья. Философско-правовые проблемы

Весьма важно при этом то, что «завершающая», философская ступень теории позволяет поставить точки над i – ответить на вопросы, обозначенные ранее как «тайна права» , решить которые теория права как таковая (даже на уровне инструментальной концепции) не в состоянии.

3. «Философское правопонимание» и особенности предмета философии права. Своеобразие проблематики на уровне философии права – все то, что может быть названо философским правопониманием, во многом сопряжено со спецификой предмета этой области юридических знаний.

На ступени первичных юридических знаний (аналитической юриспруденции, когда общая теория сводится в основном к выведенным за скобки данным отраслевых дисциплин) предмет правопонимания ограничивается главным образом догмой права – формализованными данными о законах, юридических нормах, правовых отношениях, которые необходимы и достаточны для практической юриспруденции. В теории права более высокого порядка – теории инструментальной – понимание права опирается не только на догму права, но и на весь юридический инструментарий – на весь обширный и многообразный комплекс правовых средств, что и позволяет увидеть во всей полноте «свою» своеобразную логику права.

Здесь же, в философии права, предмет правопонимания еще более расширяет свои границы. Ибо оставаясь в рамках одной только правовой материи (юридической догмы или даже всего арсенала правовых средств), принципиально невозможно раскрыть мировоззренческое значение права, его смысл, его историческое назначение1 .

В чем же заключается такое «расширение границ» предмета философского правопонимания?

1 Представляется важным одновременно заметить, что особенности предмета юридических знаний на различных ступенях теоретического освоения права (вслед за особенностями трактовок права непосредственно в философии или под углом зрения той или иной идеологии) объясняют также столь различные, притом по-своему верные, определения права в науке, принципиальную невозможность сведения их в одну-един- ственную дефиницию.

Во всяком случае, нужно с необходимой строгостью разграничивать, с одной стороны, рабочие, операциональные определения права как системы общеобязательных норм, необходимые и достаточные в области практической юриспруденции, а с другой – определения, призванные в сфере теории права отразить особенности самобытной, уникальной юридической материи или же на философском уровне высветить смысл и предназначение права в жизни людей, человеческого сообщества. Здесь уже в дефинициях на первое место выступают характеристики, указывающие на то, что право выражает начала свободы, справедливости и т.д.

Глава десятая. Философия права в общей системе юридических знаний

Сначала вот о каком моменте принципиальной важности. Как бы широко ни рассматривался предмет юридических знаний и сколь бы велика ни была потребность «выхода» за границы самой юридической материи, и на уровне философии права, рассматриваемой

в качестве отрасли юридических знаний, должна сохраниться п о ч -

в а п р а в а.

Не парадокс ли? Выйти за границы юридической материи и в то же время оставаться на почве права, в пределах правовой проблематики!

Все ли корректно в такой постановке вопроса? Да, все вполне корректно.

Дело в том, что наряду с пониманием права в строго юридическом значении (т.е. в значении критерия юридической правомерности, основы и своего рода социального знака того, кто и на что имеет или не имеет субъективные юридические права), категория «право» может трактоваться и в широком значении.

О таком широком значении права в предшествующем изложении ранее уже упоминалось (в частности, при характеристике сложных процессов формирования позитивного права – II.6.1). Теперь настало время сказать об этом более обстоятельно. Итак, что это за «широкое» значение права?

Суть вопроса в том, что хотя слово «право» используется в нескольких смыслах, подчас довольно отдаленных друг от друга плоскостях («право» как закон, моральное право, обычное право, корпоративное право, право, диктуемое здравым смыслом, «интеллектуальное право» и т.д.), оно используется везде так, что позволяет оценивать поведение лица с позиции, имеет или не имеет оно обоснованную, оправдан-

ную возможность поступать определенным образом.

И вот, несмотря на разнообразие, отдаленность областей жизни, где используется слово «право», то общее, что характерно для данного слова (иметь или не иметь обоснованную, оправданную возможность поступать определенным образом), выявляет нечто глубинное, существенно важное, сокровенное для права – то, что таится в самой сути права во всех его значениях, в том числе и права в строго юридическом смысле.

Это глубинное, сокровенное состоит в том, что право при самом

широком его понимании означает признаваемую в данном обществе о б - о с н о в а н н о с т ь, о п р а в д а н н о с т ь статуса и определен-

ного поведения людей, в первую очередь обоснованность, оправданность с в о б о д ы (возможности) такого поведения. Причем обоснованность, оправданность, которые так или иначе признаныв обществе, в его прак-

Часть третья. Философско-правовые проблемы

тической жизни. Иначе говоря, о праве (в самом широком и одновременно самом основательном смысле этого слова) можно говорить там, где для определенного поведения и поступков, их возможности реально существует, утвердилось и реализуется в жизненной практикед о -

с т а т о ч н о е о с н о в а н и е1 .

Такое глубокое содержание, скрытое в слове «право», схвачено самой надежной и основательной копилкой человеческой мудрости – принятым словоупотреблением (в том числе и строго юридическим значением слова «право»), причем (и это в высшей степени знаменательно) с самых древнейших времен, во всех языках мира.

Хотелось бы привлечь внимание к такой широкой (самой широкой) трактовке категории «право». Именно она, смею сказать, во многих случаях является ключом при решении сложных философско-право- вых проблем. Широкое понимание рассматриваемой категории позволяет охватить весь спектр явлений действительности, обозначаемых термином «право» (в особенности – что принципиально важно – естественное право, причем в его соотнесении с позитивным правом). И в этой связи позволяет при «выходе за границы» правовой материи оставаться все же «на почве права»2 .

1 Не может не привлечь к себе внимания то обстоятельство, что широкая трактовка права (перекликающаяся с суждениями авторов, обосновывающими право через категорию «свобода») находится в одной плоскости с характеристиками самой философии, призванной дать объяснение, обоснование всему сущему. Отмечая эту одноплановость, которая, быть может, станет со временем предметом такого осмысления, которое приведет к выработке высокозначных выводов, надо сразу же указать на существующие здесь принципиальные различия: во-первых, философия раскрываетс интеллектуальной, мировоззренческой стороны основаниясущего – явлений, процессов, тогда как назначение права даватьсоциально оправдывающее основаниеповедению людей, поступкам с точки зрениядолжного. И во-вторых, философия призвана мировоззренчески объяснять действительность, тогда как право уже «дает» основание и оправдание действиям и поступкам в практической жизни. Кажется, никто не обратил внимания на то, что знаменитые слова Маркса о том, что философы, дескать, призваны не объяснять мир, а изменять его, стали исходной предпосылкой для того, чтобы идеологические постулаты марксизма превратились в действующее революционное право – непосредственное основание для любых, в сущности, акций в отношении общества и людей.

2 Помимо всего иного, этот «ключ» открывает путь к тому, чтобы рассматривать юридические вопросы – а это и есть основательный философский подход! – под углом зрения того, что позитивное право определяет и обеспечивает обоснованность, оправданность поведения людей, их статуса и поступков (всего, что охватывается формулой «имею право») с глубоких «мирозданческих» позиций. А отсюда помимо всего иного увидеть исходные основы развития философско-правовой мысли, в том числе ее полярных по сути направлений: и того, которое выражает основную и оптимистическую линию развития цивилизации, и, увы, также и того направления, которое стало выражением негативного, тупикового пути развития человечества.

Глава десятая. Философия права в общей системе юридических знаний

4. Два пути. Со времен античности, когда позитивное право обособилось в самостоятельный и высокозначимый социальный регулятор, обозначились два пути объяснения обоснованности, оправданности поведения людей, определяемых позитивным правом, а отсюда – понимания смысла и предназначения права в жизни людей. Это:

– этическое (религиозно-этическое) обоснованиедействующих законоположений и юридической практики;

– оправдание законов, правосудия через особую категорию – ес-

тественное право.

П е р в ы й из указанных путей – это, казалось бы, вполне органичное направление духовного обоснования права, его смысла и предназначения, особенно в условиях начальных традиционных, застойных цивилизаций (когда долгие века и тысячелетия господствовали цивилизации традиционного типа, где доминируют власть и ритуальная идеология – церковная, ныне в основном – партийная). Именно в этике с того времени и до наших дней находит достаточное основание и поддержку характерная для права во всех его разновидностях категория справедливости – соразмерности, меры, а также сама возможность принуждения людей к соблюдению единых правил, норм.

Этическое обоснование права, лежащее в основе идеологии права, по ряду исходных сторон имеет общечеловеческое значение. Оно

в том или ином виде характерно для всех исторических эпох и стран,

в принципе для всех мировоззренческих и идеологических систем. На первых фазах развития цивилизации и в не меньшей степени

в теократических, иных религиозных обществах (Средневековья и нынешнего времени) этическая интерпретация права нашла свое воплощение в религиозных представлениях, придавших такой интерпретации значение веры, святости, непогрешимости, порой непререкаемой догмы. Ряд юридических систем традиционных восточных обществ,

в том числе мусульманского права, традиционно-индусского, китайского права, в значительной мере вообще, как мы видели , слились с религиозно-этическими верованиями, с господствующими ре- лигиозно-философскими представлениями, да и в целом оказались неотделимыми (и внешне слабо отдифференцированными) от институтов духовной жизни данной традиционной цивилизации; в современных условиях – от партийных догм.

Религиозно-этическое обоснование действующих законов, правосудных учреждений и их решений совпало, как это нередко бывает

в истории, с потребностями власти, господствующих политических сил. Такое обоснование с этих позиций выразилось в определенной

Часть третья. Философско-правовые проблемы

правовой идеологии и имело в основном апологетический характер: оно безупречно, без какой-либо аргументации оправдывает и даже возвеличивает любое угодное власти (и церкви) законодательное, административное или судебное решение; или же дает безусловное основание для его блокирования, уточнения, корректировки, либо отмены во имя верности догме. И с этой точки зрения инквизиционный процесс, средневековые юридические порядки, православное оправдание имперского своеволия – вся юридическая практика и действительность той поры представляют собой соединенный продукт и политических реалий соответствующих традиционных цивилизаций, и религиозноэтических верований тогдашних эпох (к тому же, как будет отмечено дальше, с привлечением в условиях Средневековья духовного потенциала естественного права).

Универсальное, хотя в действительности ограниченное, значение для права общих этических (религиозно-этических) начал привело к тому, что постепенно утвердилось и со временем стало общезначимым, очевидным мнение о приоритете этики над правом, в частности о том, что право представляет собой всего-навсего некий «минимум морали».

И еще такой существенный момент. Отмечая в этике и в религии значение некоторого «общего знаменателя» для понимания и объяснения смысла и предназначения права, нужно принимать во внимание, что этические, в том числе религиозно-этические (ныне подчас – партийные) верования, обосновывающие юридические установления и порядки теократических обществ, стали предпосылкой для идеологии права – той ориентации духовно-интеллектуального объяснения права, когда оно «выводится» из метаюридических категорий, мировоззренческих систем, партийных догм и связывается с политиковластными реалиями данного времени. К этому нужно добавить, что такого рода духовно-интеллектуальные формы так и остаются в пределах этики, религии, партийных догм, не образовывая особых, самостоятельных ветвей знаний, особых наук.

В т о р о й путь духовно-интеллектуального освящения права, объяснения его смысла и предназначения, ставший на все последующие времена основным направлением основательного и конструктивного его понимания или, во всяком случае, подходов к такому понима-

нию, – это объяснение действующих законов и правосудия через категорию естественного права.Это, как со временем оказалось, и есть един-

ственно конструктивный путь философского понимания права. И именно с него в следующей главе этой части книги и начнется освещение фи- лософско-правовых проблем.

Глава десятая. Философия права в общей системе юридических знаний

Таким образом, как на начальных, так и на последующих фазах духовно-интеллектуального постижения права можно отчетливо различить два общих, если угодно, – два генеральных пути такого постижения, которые, порой перекрещиваясь и совпадая, представляют все же разноплоскостные и в этом отношении полярные ориентации в понимании и обосновании права, его смысла и исторического предназначения.

Помимо всего иного нужно отметить, что именно данные пути ду- ховно-интеллектуального освящения права позволяют уточнить особенности научного рассмотрения права, нередко обозначаемые одним понятием – «философия права», а на деле, при известной общности, во многом представляющие различные направления научной и прикладной мысли – философию и идеологию.

§ 2. Формирование философского подхода

в области правовых знаний

1. Научные предпосылки. Формирование и развитие философии права как научной дисциплины, представляющей наиболее высокую ступень общетеоретического осмысления права, не есть продукт неких умозрительных логических операций «за письменным столом» по соединению фрагментов философии и правоведения. Это – обусловленное требованиями жизни и логикой указанных областей знаний рассмотрение вопросов права под «мирозданческим углом зрения», т.е., как мы видели, под тем углом зрения, что право призвано определять и обеспечиватьобоснованность, оправданность поведения людей,

их статуса и поступков, что и раскрывает смысл и предназначенность

права в жизни людей.

При этом необходимо сразу же отграничить философию права от обычного использования на юридическом материале философских категорий, терминологии и даже целых философских систем. Такое использование – например, «приложение» к праву, к его отдельным фрагментам (субъективным правам, законности, правовой культуре, толкованию права и т.д.) категорий диалектики, феноменологии, экзистенциализма, герменевтики, аксиологии, теории систем – означает в оптимальном варианте обогащение гносеологического, познавательного инструментария при теоретической проработке тех или иных правовых вопросов. Это может дать в юриспруденции известный познавательный эффект, привести к существенному приращению пра-

Часть третья. Философско-правовые проблемы

вовых знаний. Что и было ранее отмечено при использовании философских подходов к юридической догматике .

Еще более значимый эффект наступает при рассмотрении права с точки зрения категорий социальной реальности и теории систем, что во многом предопределило новые подходы к праву .

Вместе с тем и в первом и даже во втором случае использование философских данных не изменило природу, профиль указанных ступеней общетеоретических знаний (разве что общая теория права выступает в двух ипостасях – «аналитической» и «инструментальной» теорий и на втором из указанных уровней теория вплотную подходит, пожалуй, даже требует основательного философского подхода).

К тому же надо взять на заметку и то, что использование данных философии, их «приложение» к правовому материалу может дать и негативный результат – привести всего лишь к спекулятивному догматическому философствованию по правовой проблематике, причем нередко с идеологической подоплекой, или просто к «философскотерминологическому переодеванию» давно известных понятий, результатов исследований, фактов. Справедливо замечено в литературе, что «само по себе применение философских терминов к праву новых смыслов не рождает, оно их только поверхностно множит»1 .

В советском обществе именно последняя из указанных тенденций стала определяющей при конструировании «марксистско-ленинской философии права». Рассуждения о «свободе воли в праве», о «случайном и необходимом» в правоотношениях, о «формах» права представлялись в виде философии права, хотя на деле являлись использованием философских данных в пределах существующих правовых дисциплин и во многих случаях уводили от действительных философско-правовых проблем.

В этой связи представляется существенно важным еще раз оттенить то обстоятельство, что если последовательно творческое результативное использование философских положений в правовом материале и приводит само по себе к формированию особой области общетеоретических знаний, то таковой является не философия права,

а общетеоретические разработки более высокого уровня. Происходит в данном случае, как мы видели, обогащение и научное возвышение теории права, обретение ею качеств «инструментальной» теории – той обобщающей теоретической правовой науки, исходную фактическую основу которой образуют не только «выведенные за скобки» общие

1 Малинова И.П. Философия права (от метафизики к герменевтике). Екатеринбург, 1995. С. 41.

Глава десятая. Философия права в общей системе юридических знаний

и повторяющиеся данные конкретных юридических дисциплин на уровне юридической догматики, но и вся сложная, многообразная система правовых средств с характерной для нее своеобразной логикой.

2. Единый поток и моменты истины в развитии философско-право- вой мысли.Формирование и развитие философии права, выражающей состыковку философии и правоведения, происходит в тесном единении со всей философией и правоведением, с историей философской

и правоведческой мысли в целом.

Как справедливо отмечено в современной философской литературе, предметом философии права «...является методологический универсализм правовой науки, рефлексия ее духовных оснований, полный контекст которых не может быть прерогативой какой-то избранной философской системы»1 .

История духовной, интеллектуальной жизни общества в наше время – Новейшая история (начиная с возрожденческой культуры, особенно эпохи Просвещения) свидетельствует, что шаг за шагом мыс- лители-философы и теоретики права, освобождаясь от обаяния мифологии, императивов и иллюзий правовой идеологии, отвоевывали крупицы, а то и целые обширные блоки знаний на пути постижения права как «мирозданческого» явления, его природы и особенностей, его смысла с точки зрения основ человеческого бытия.

И вот тут отчетливо вырисовывается единый поток в формировании

и развитии философии права. Причем такой единый поток, который имеет два направления или ответвления (они нередко далеко отходят один от другого, но в конечном счете все же сходятся в едином русле).

Основу первого направления этого единого потока образуют развитие и углубление философских идей, затрагивающих явления в области права. Здесь при всем разнообразии философских систем и методологических подходов к действительности философская мысль движется и развивается в направлении постижения и утверждения в области права гуманитарных ценностей.

И этот факт в высшей степени знаменателен! Значит, если верны только что высказанные утверждения, существует нечто основательное, таящееся в самих недрах человеческого общества, основах бытия человека, что императивно заставляет человеческую мысль склоняться, неотвратимо двигаться в русле такого направления. И это значит также, что именно в таком направлении, его тенденциях и итогах кроется Истина в философском постижении права.

1 Малинова И.П. Философия права (от метафизики к герменевтике). С. 4.

Часть третья. Философско-правовые проблемы

Философски высокозначимые положения в этом направлении развития философско-правовой мысли не всегда сформулированы в качестве отвлеченно-философских, как это характерно для суждений мыслителей эпохи Просвещения. Они по большей части не выделены в обособленные сочинения (у Канта и ряда других крупных мыслителей, например, они в отличие от гегелевской «Философии права» рассыпаны в нескольких сочинениях, причем главным образом фи- лософско-публицистического жанра). Но как бы то ни было, именно из целого ряда философских положений, а порой из крупиц разнопрофильных взглядов, которые и надлежит с необходимой корректностью вычленять в науке, образуется исходная основа философских взглядов в правоведении.

Другое направление в развитии философии права – это углубление аналитической юриспруденции, юридической мысли и на уровне юридической догматики, а затем, уже в нынешнее время, также и на уровне все-

го комплекса правовых средств, специфической логики права.

Эти два направления развития познавательного человеческого духа в области правовых знаний начиная с эпохи Просвещения, несмотря на отмеченный ранее «разрыв» , стали со временем «входить в контакт», сближаться, перекрещиваться, накладываться друг на друга, интегрируясь либо в отдельные философские разработки догмы права, либо в единую целостную концепцию (такую, как концепция правовых средств), либо непосредственно в философско-правовую проблематику (философию права). Сближение и тем более интеграция двух основных направлений единого потока развития философских знаний в области права далеко не всегда дают о себе знать с достаточной определенностью, очевидностью. Этот процесс во многом подспудный, проявляющийся в видетенденции.

Вместе с тем единый поток мыслей и идей, философских и правоведческих, отличающийся в целом постепенным «вхождением в контакт», взаимообогащением, порой как бы взрывается бурным развитием, прорывами в постижении истины. И как раз в таком «взрывном» развитии порой происходят своего рода озарения, счастливые для человеческого духа, разума мгновения, когда в области рассматриваемых в этой книге знаний встречаются размышления и идеи крупных мыслителей из обоих сближающихся направлений – и из философии, и из правоведения.

Такими озарениями в философском постижении права, ключевыми звеньями – звездочками в раскрытии его смысла и предназначения стали, на мой взгляд, идеи двух мыслителей последних столетий – Иммануила Канта и Иосифа Алексеевича Покровского.

Глава десятая. Философия права в общей системе юридических знаний

3. Идущие навстречу друг другу. То обстоятельство, что два «имени», имеющие отношение к философии и праву, поставлены не только в одну строку, но рядом (притом только они одни!) наверняка покажется читателю неожиданным и странным, выдающим сугубо личные авторские пристрастия.

Что ж, личностный момент здесь присутствует. Быть может, скажем так, очень личностный (автор этих строк – давний, сообразно даже семейной традиции почитатель философии И. Канта и одновременно ученик правоведов-цивилистов, которые, в свою очередь, были если не сотрудниками, то также учениками и последователями И.А. Покровского при его жизни). Но главное здесь – основания принципиально научного порядка, впрочем, также отражающие, не скрою, особенности авторских взглядов на правовую материю, правовые ценности. И в этой связи должен заметить, что сделанный в этой книге выбор «имен» и сопряженное с ними видение философско-правовой проблематики не претендуют ни на исключительность, ни на то, чтобы хотя бы в малейшей степени умалять значимость иных научных подходов, опирающихся на идеи других мыслителей, быть может, также отражающих состыковку взглядов, идущих навстречу друг другу «от философии» и, с другой стороны, «от правоведения», или иным путем интегрированных в целостную систему философско-правовых взглядов.

Но вернемся к Канту и И.А. Покровскому.

Да, Кант и И.А. Покровский – мыслители и люди очень разные. Далекие по времени эпохи, Кант – конец XVIII, И.А. Покровский – начало XX в. Дистанция – полтора столетия. Несоизмерим общественный статус. Один, Кант (1724–1804), – великий философ, основатель немецкой классической философии, уже при жизни признанный гением философской мысли – заслуженное признание, сохранившееся до сей поры. Другой, И.А. Покровский (1868–1920), – чуть ли не рядовой зав. кафедрой, профессор-правовед, до сей поры не очень-то известный в мире, специалист по одной из отраслей юридических знаний – цивилистике, даже сейчас, в нынешней России, когда на щит поднимаются все заметные дореволюционные юристы, далеко не всегда упоминаемый нашими коллегами-гуманитариями, да и нами, современными специалистами по правоведению1 .

1 Блестящую вступительную статью к основному труду Иосифа Алексеевича Покровского очень точной характеристикой его выдающегося вклада в науку, оценкой его современного звучания, замечательного облика ученого и гражданина предпослал современному переизданию этого труда А.Л. Маковский (см.:Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 3–32).

Часть третья. Философско-правовые проблемы

В то же время Кант и И.А. Покровский в чем-то необыкновенно важном очень близкие, на мой взгляд, наиболее близкие (во всяком случае по философско-правовой проблематике) мыслители. И даже люди. Скромная профессорская жизнь в университетах, фанатичный творческий труд, без претензий на посты, чины, на близость к властным персонам. И, увы, тяжкий уход из жизни – у одного в мученической болезни, угасании интеллектуальных сил, у другого в житейской мученической жизни в пору военного коммунизма, у порога дома с вязанкой дров за плечами.

Наконец, роковая схожесть в судьбе творческих свершений в области философии права: гигантская кантоведческая литература до сих пор не отдала должного великому немецкому философу именно по вопросам права. А имя И.А. Покровского, опубликовавшего свой главный труд в июне 1917 г., за несколько месяцев до октябрьского большевистского переворота (ужас которого по сути дела и предрекала книга профес- сора-цивилиста), было растоптано большевиками, предано забвению.

Между тем возьму на себя ответственность сказать, что нет ни одного философа последних двух столетий и нет ни одного юриста нынешнего века, которые бы – как Кант и И.А. Покровский – каждый со своих творческих позиций «сблизили» с мировоззренческой стороны философию и правоведение и разработали бы столь глубокие фундаментальные философско-правовые идеи для понимания смысла и назначения права в жизни людей в современную эпоху – эпоху, будем верить, утверждения последовательно демократических, либеральных цивилизаций, свободы, благополучия и солидарности людей.

Не потому ли это произошло, что оба мыслителя, жившие в далекое друг от друга время, оказались в переломные годы: один (Кант) в годы Великой французской революции, открывшей эпоху либеральных цивилизаций, другой (И.А. Покровский) в годы, когда капитализм, не облагороженный началами гуманизма и права, попал в полосу углубляющегося кризиса, стал все более и более заходить в тупик? И не потому ли – дополнительно отмечу момент, с моей точки зрения, высшей важности – их идеи столь общественно значимы, что Кант и И.А. Покровский хорошо, досконально знали (если угодно, «ощущали») право, его конкретику, данные и достижения юридической культуры. И потому своим творчеством подтвердили определяющую черту философии права как особой области знаний – к одним и тем же ценностям и идеалам шли оба мыслителя. Только один «сверху» – с высот философской мысли, другой – «снизу», из самой толщи юридической материи, живого юридического бытия. А итоговые выводы, в сущности, одни и те же.

Глава десятая. Философия права в общей системе юридических знаний

Отсюда – единство взглядов Канта и И.А. Покровского по ряду принципиальных философско-правовых проблем (таких, как понимание позитивного права как жесткой реальности, признание высокой значимости «закона», его единства с правом, выводы о самоценности человека, намного опередившие время). И главное – у того и другого мыслителя есть центральный пункт в идеях, которые красной нитью проходят через их воззрение на право. Это –правовая оценка личности,

отдельного человека, его достоинства и высокого статуса.

У Иммануила Канта такой подход стал основой его грандиозной идеи о праве человека как объективном праве (об этом речь впереди). У Иосифа Алексеевича Покровского этот же самый пункт в научных воззрениях получил развитие в виде углубленной трактовки положений о правах человека, раскрывающейся «в праве на самоценность личности», «в праве на ее индивидуальность»1 . Важность этой идеи, до сей поры совершенно недооцененной в науке и юридико-полити- ческой практике (как и то обстоятельство, что Покровский, на мой взгляд, наиболее последовательный и строгий среди всех своих знаменитых коллег на юридическом поприще сторонник истинно либеральных взглядов в современном их понимании), подкрепляется тем, что «право на индивидуальность», по И.А. Покровскому, органически – и это опять-таки в духе Канта – сопряжено со «свободой внутреннего нравственного бытия человеческой личности»2 .

Скажу больше – именно И.А. Покровский, как никто другой из правоведов, разработал научные положения по правовой проблематике, которые дают развернутый ответ на вопрос об основаниях с юридической стороны той самой высокой в истории юридической мысли оценке права, когда Кант говорит о нем как о «цели общества».

И еще один штрих в творчестве И.А. Покровского, имеющий, быть может, значимость, увы, непонятого наперед сказанного предупреждения нашим нынешним радикальным реформаторам, возмечтавшим одним прыжком по-большевистски при помощи силы власти оказаться в «настоящем передовом капитализме» (стыдливо именуемом «рынком» и оказавшемся на деле капитализмом нагло-разбойничь- его, криминального типа). Это – необходимость единства действительной свободы человека и настоящей человеческой солидарностина основе права. Идея подлинной человеческой солидарности («соли-

1 Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 121.

2 Редькин П.Г. Из лекций по истории философии права в связи с историей философии вообще. СПб., 1989. С. 395–396; Малинова И.П. Философия права (от метафизики к герменевтике). С. 14–17.

Часть третья. Философско-правовые проблемы

дарности» не по Л. Дюги, отрицавшему субъективные права вообще, а настоящей, истинно человеческой солидарности по И.А. Покровскому, III.16.5) также так и осталась неоцененной в науке. Хотя – надо заметить – практически после Великой депрессии, поставившей капитализм на грань тотальной катастрофы, и после Второй мировой войны, предотвратившей деградацию и истребление человечества тоталитарными режимами, именно она, идея действительной человеческой солидарности, вместе с идеей верховенства права воистину в кантовском его понимании практически и восторжествовала (пусть и не во всем и не всегда последовательно) в передовых ныне процветающих демократических странах.

4. Еще о концепции. Как уже отмечалось, формирование философии права – процесс исторически долгий, по большей части подспудный, спонтанный, лишь порой отмеченный счастливыми озарениями. Когда же, спрашивается, при наличии каких условий использование философских идей и данных правоведения дает наиболее значимый науковедческий эффект – формирование и развитие философии права как особой научной дисциплины правоведческого профиля?

Здесь при ответе на поставленный вопрос необходимо прежде всего утвердиться в том, что философия права – не только идеи, но и реаль-

ная правовая жизнь, через которую философско-правовые идеи не просто уточняются, корректируются, а формируются, реально существуют,

наличествуют, утверждаются, оказывают влияние на общественную систему. А это в немалой степени зависит от состояния и стадии развития цивилизации, данного общества, реальной потребности общества в утверждении тех или иных идеалов, ценностей 1 .

1 Известно, например, что замечательный философ Фихте дал настолько точную, изящно-философскую разработку категории прав человека и – что особо существенно – их особенностей как категорий естественного права (см.:Фихте И.Г. Соч. В 2 т. Т. 1. СПб., 1993. С. 15–30), что, казалось бы, они уже в то время, на пороге XVIII–XIX вв., должны были бы образовать основополагающую часть философии права как особой, высокозначимой науки.

Однако прошло почти полтора столетия, прежде чем в условиях развивающейся либеральной цивилизации сама реальная, «живая» действительность и соответствующий ей правовой материал в 1950–1960-х гг. обусловили резкое возвышение гуманистического права на основе фундаментальных прав человека (характеристика которых чуть ли не пункт в пункт совпадает с давними философскими разработками Фихте).

Только тогда, когда «пришло время» и накоплен достаточный правовой материал, который по самой органике требует соединения со своей философской основой, наступает необходимый науковедческий эффект – происходит формирование и развитие философии права.

Глава десятая. Философия права в общей системе юридических знаний

Главное же здесь вот что. Интеграция философских идей и данных правоведения нуждается не только в том, чтобы соответствующие философские и правоведческие знания достигли известной «критической массы», но и в том, чтобы в самой этой интеграции виделись центральное звено, ее стержневой пункт. И в этой связи она носила концептуальный характер, строилась на определенном методологическом подходе.

Суть такого методологического подхода, по замыслу автора данной книги, – в том, чтобы философско-правовые разработки были

органически увязаны с непосредственно живым правовым материалом,

Стало быть, как философские основы, так и углубленные юридические разработки должны реально, «по факту» с о м к н у т ь с я,

с о й т и с ь – встретиться в одном высокозначимом пункте, раскрывающем смысл и назначение права в жизни людей.

А это – два встречных процесса (и материал настоящего исследования претендует как раз на такого рода разработку).

Один из них – это углубленный анализ первоосновы позитивного права – права естественного, понимание закономерных процессов его развития, развертывания и утверждения тех его главных ценностей, которые в современную эпоху призваны стать фундаментальной мировоззренческой основой философии права.

Другой встречный процесс – понимание особенностей юридической материи, а главное – характерной для нее «собственной» логики . Логики, неуклонно ведущей к таким правовым средствам, юридическим конструкциям, типам и формам регулирования, которые основываются на субъективных правах, юридических возможностях и позволяют субъектам права строить поведение в соответствии со своей волей и интересом.

Вот тогда-то (сообразно рассматриваемой концепции) и получается, что фундаментальные мировоззренческие положения философско-

го порядка непосредственно вытекают из научных данных, выражаю-

щих особенности, а главное – логику правовой материи как объективной реальности. Или – что то же самое – своеобразие юридической материи, все более постигаемое в углубляющихся характеристиках юридической наукой, находит свое обоснование в философских данных как

в своей духовной, мировоззренческой основе.

1. В чем состоит сущность права?

Источники:

· Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. - 5-е изд. - М.: Ф56 Политиздат, 1987. С.375-376

Несмотря на то, что право существует на протяжении тысячелетий, в отечественной и зарубежной литературе до сих пор не выработано единого подхода к определению его сущности, однозначного представления о нем. Вопрос о понятии права является весьма сложным и противоречивым. Сущность права обычно дается в зависимости от типа правопонимания. Плюрализм существующих подходов к определению права есть отражение сложности права как самостоятельного явления.

Довольно широко распространено как в научной, так и в учебной литературе следующее понятие права:

Право - это система официально установленных и охраняемых норм, выступающих регулятором поведения людей.

Право, взятое в единстве формального и содержательного признаков, обладает рядом специфических свойств.

1. Нормативность. Право упорядочивает, гармонизирует общественные отношения при помощи регулятивных средств - норм права. правовое регулирование действует на территории определенного государства непрерывно, вплоть до его изменения или отмены. Главное назначение норм права - оказывать на субъектов правового регулирования общее направленное воздействие, ориентированное на правомерное поведение. Нормативность права является официальной связью права и государства, поэтому деятельность уполномоченных на то государственных органов (правотворческих) остается ведущим способом регламентации общих моделей поведения.

2. Формальная определенность . Связана с формальной выраженностью, которая предполагает, что нормы права обязательно должны быть выражены вовне, т.е. закрепляться в юридическом источнике.

3. Обеспеченность . Так как право - государственный регулятор общественных отношений, то государство должно и заботиться о поддержании действенности права.

4. Системность. Право имеет свое внутреннее строение, определенный порядок организации и расположения составляющих его частей, обусловленный характером существующих в обществе отношений.

2. Укажите содержание традиционного (“запретительного”) и либерального подходов к трактовке права.

Социальный институт права относится к регулятивной сфере общественной жизни, ибо главное его назначение -- регуляция и контроль поведения индивидов, заключение этого поведения в определенные рамки, формы, приемлемые для общества в целом.

При всей очевидности функций и роли права в обществе его сущность, природа и содержание продолжают оставаться предметом дискуссий. В настоящее время обсуждаются в основном два подхода к пониманию сущности права: традиционный, или «запретительный», и либеральный, опирающийся на идею «естественных», неотчуждаемых прав и свобод личности.

Традиционный подход фактически отождествляет право с законом. Право представляется системой общеобязательных норм (правил) поведения людей, устанавливаемых и поддерживаемых государством. В принципе это «нормальная», так сказать, житейская трактовка права, когда оно воспринимается как некий свод запретов и карательных санкций за их нарушение. Суть такого понимания права можно выразить принципом: «запрещено все то, что не разрешено».

Совсем иной подход к пониманию сущности права выражает концепция, условно названная нами либеральной, которая возникла во второй половине XVIII в. в рамках просветительской философии и связана с именами Дж. Локка, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, И. Канта, Ч. Беккариа и др. Она исходит из убеждения, что в праве первичны не запреты и репрессии, не ограничения поведения человека, а наоборот, -- его права и свободы. Термину «право» было, как бы возвращено его подлинное содержание, отражающее социальную природу права: это, прежде всего, именно право человека на жизнь, собственность, безопасность, свободу совести, слова, перемещения и пр. Иными словами, основой права, его первоначалом, первоэлементом признаются естественные права и свободы человека, которые должны соблюдаться категорически, независимо от любых, пусть даже самых целесообразных требований момента. Никакой государственный запрет и вообще никакое требование к индивиду не должны покушаться на его неотъемлемые права и свободы.

Одной из основных задач философии права является поиск ответа на вопросы: «каким образом универсальные законы бытия связаны с законами общества, в том числе с правовыми законами?»; «посредством чего они оказывают регулятивное воздействие на социальное бытие людей?».

Эти философско-правовые проблемы важны потому, что право не является специфической сферой социального бытия, отделенной от иных общественных сфер. Оно охватывает все пространство цивилизованного существования людей, которое становится пространством правовой реальности. Поэтому без четкого уяснения онтологической природы права, смысла и содержания понятия правовой реальности, знания основных форм бытия права невозможно понять феномен права в целом. Эти и другие непростые вопросы и составляют содержание данной главы.

Онтологическая природа права. Правовая реальность

Человеку постоянно приходилось и приходится наблюдать разнообразные факты возникновения и гибели природных и социальных форм, появление каких-либо явлений из небытия или их уход в небытие. Эти факты всегда волновали людей и рождали вопросы: «что значит быть или не быть?»; «что есть бытие или не бытие?»; «в чем их отличие друг от друга?»; «что существует и что может существовать?»; «какова сущность вещей и каковы условия их существования?».

В поисках ответа на эти и многие другие вопросы сложилось особое направление философских размышлений о бытии в целом - онтология (от греч. ontos - сущее, бытие и logos - учение) - учение о сущем. Главными в онтологии являются категории бытия и небытия, охватывающие космос, природу, социум, человека, культуру.

Что же представляет собой бытие с позиции онтологии?

Бытие представляет собой всеобщее свойство всех вещей, а понятие бытия фиксирует это их свойство как первичный, фундаментальный признак, не касаясь других частных, особенных качеств. Быть или пребывать в бытии означает для вещи, организма, субъекта, любой реалии: во-первых , просто существовать, пребывать отдельно от всего иного; во-вторых, существовать наряду со всеми другими; в-третьих, существовать во взаимодействии с иными реалиями; в-четвертых, существовать в единстве с универсумом, мировым целым. Стало быть, под бытием в широком смысле этого слова понимается предельно общее понятие о существовании, о сущем вообще. Бытие и реальность как всеохватывающие понятия - это синонимы. Бытие есть все, что есть .

На первый взгляд может показаться, что онтологические вопросы права весьма далеки от тех, которые обычно решают юристы-практики и юристы-теоретики. Тем не менее, они содержат онтологический момент. За любым вопросом о том, что является правом в каждом конкретном случае, стоит фундаментальный вопрос: «Что есть право как таковое?»

Данный вопрос имеет философский характер, о чем свидетельствует его «вечность» и «неразрешимость». В этой связи вспомним хотя бы известные слова Иммануила Канта: «Юристы до сих пор ищут свое понятие права» или менее известные слова Гюстава Флобера из его «Лексикона прописных истин»: «Право. Неизвестно, что это такое». Право, таким образом, предстает перед нами как своеобразный неопознанный объект.

Сложнейший вопрос о природе права трансформируется в вопрос о том, что значит «быть» для права вообще, т.е. где обитает право: во внешнем мире или исключительно в человеческом опыте? Другими словами: к какому типу реальности оно принадлежит" ? Вопрос правовой онтологии, по мнению А. Кауфмана, должен гласить: каким способом право причастно к бытию или что есть право в своей онтологической структуре, в своей сущности?

Вопрос о том, к какому типу реальности относится право, лишь на первый взгляд не содержит никакой проблемы, а ответ на него не представляет никакого труда, поскольку право за 2,5 тысячи лет своего существования должно быть досконально изучено. Однако известный философ и юрист Евгений Спекторский (1875-1951) подчеркивал: «Юристам кажется, что они знают, с какой реальностью они имеют дело, только до тех пор, пока их об этом не спросят. Если же их спросят, то им уже приходится или самим спрашивать и недоумевать, или же по необходимости решать один из труднейших вопросов теории познания» .

Для того чтобы человеку ориентироваться в той или иной сфере, он должен исходить из ощущения реальности этой сферы. Это ощущение приходит как через теоретическое описание данной сферы, так и через практический опыт, оно помогает осмыслить, понять, что происходит с данным объектом и что надо делать.

Проблема установления типа реальности права наибольшую актуальность получила в философии права, в том числе и отечественной, начала XX в. Она была тесно связана с основным вопросом методологии науки того времени: что такое реальность вообще и как относится реальность, которая признается или создается наукой, к той реальности, которая называется эмпирической действительностью? Остроту этой проблеме придавало многообразие методологических подходов в философии права.

Например, видный российский юрист начала XX в., основатель психологической школы права Лев Петражицкий (1867-1931) считал, что право исходит от индивида, оно рождается в глубинах человеческой психики как интуитивное право, которое, в отличие от позитивного, не зависит от массы внешних факторов и определяется его внутренними убеждениями, индивидуальным восприятием человека своего положения. «Мы под правом, - писал Петражицкий, - в смысле особого класса реальных феноменов будем разуметь те этические переживания, эмоции, которые имеют императивноатрибутный характер» . По Петражицкому, первичный психологический пласт правовых явлений представлен интуитивным правом; ко второму, социологическому, относится позитивное право. Обе формы бытия права принадлежат к эмпирическому уровню, сводимы к опыту, постигаемому психологическими или социологическими средствами. Таким образом, Петражицкий исходил из существования двух типов реальности: физической реальности, т.е. чувственно воспринимаемых предметов, и психической реальности, т.е. внутренних переживаний: право у него сводилось к субъективным переживаниям прав и обязанностей отдельных людей. Конечно, Л. Петражицкий верно заметил несводимость бытия права к чувственному бытию и производность его предметного бытия от иного типа реальности. Но с тем, что в качестве такой реальности рассматривается психологическая реальность, т.е. один из видов эмпирической реальности, согласиться трудно.

Другой взгляд на природу права имел известный украинский правовед и социальный философ Богдан Кистяковский (1868-1920), который критиковал Л. Петражицкого за недооценку институционального бытия права. Сам он выделял четыре основных подхода к праву, которые отвечали четырем основным концепциям права и по-разному трактовали реальность права:

• аналитический подход, характерный для догматической юриспруденции и соответствующей позитивистской концепции права как государственно-повелительного явления;
• социологический подход, соответствующий понятию права как форме социальных отношений;
• психологический подход, который отвечает психологическому понятию права;
• нормативный подход, который отвечает аксиологическому понятию права.

Впоследствии Кистяковский сделал акцент на социокультурной реальности права как бытия идей, представлений, ценностей, укорененных в культуре народа.

Современная философия права также неоднозначно решает проблему природы права. Причем важно отметить, что все существующие подходы к праву выступают лишь как моменты истины, поскольку распространяют на всю реальность лишь частные компоненты логической модели становления права.

Для того чтобы выйти из бесконечного многообразия определений природы права и одновременно не потерять присущего праву богатства проявлений, следует обратиться к категории правовой реальности как методологическому средству, адекватному поставленной задаче.

Вопрос о специфике правовой реальности и онтологической структуре права считается основным вопросом правовой онтологии, поскольку является модификацией основного вопроса философии. По отношению к праву - это вопрос о том, почему существует право как некое бытие, отличное от других, и как оно возможно?

Концепция правовой реальности (картина мира права) должна задаваться образом права , представленным в существующем правосознании. Она складывается из взаимодействия следующих моментов:

• а) теорий различного уровня, в том числе и философского, а также правовой идеологии, включая ее воплощение в действующей конституции;
• б) нормативных документов, принадлежащих различным уровням правового регулирования;
• в) обыденного опыта, имеющего дело с проявлениями правовой жизни - правонарушениями, практикой соблюдения прав человека и соглашений и т.д., и позволяющего строить гипотезы, версии и ощущать, что представленное в них произошло и происходит на самом деле.

Что же следует понимать под правовой реальностью?

Различают широкий и узкий смыслы этого понятия. В первом случае под правовой реальностью понимается вся совокупность правовых феноменов: правовых норм, институтов, наличных правоотношений, правовых концепций, явлений правового менталитета и т.п. Во втором случае (т.е. в узком смысле) имеются в виду только базовые правовые реалии, по отношению к которым все остальные правовые феномены оказываются производными, и тогда под правовой реальностью в различных направлениях и научных школах принято понимать или правовые нормы (нормативизм), или правоотношения (социологическое направление), или правовые «эмоции» (психологическое направление) . Также к базисным феноменам относятся установленные государственной властью нормы права (позитивизм), объективные общественные отношения (объективизм), идея, или смысл права (субъективизм), идеальное взаимодействие субъектов, объективируемое в языке (интерсубъективность).

Хотя широкий и узкий смыслы понятия правовая реальность и различаются, все же не следует их абсолютно противопоставлять, поскольку общая картина правовой реальности будет зависеть от того, что будет принято в качестве базисного феномена. Поэтому более перспективной, очевидно, является интегральная концепция правовой реальности, под которой понимается мир права, который конструируется из правовых феноменов, упорядоченных в зависимости от отношения к базисному феномену, или «первореальности» права.

Правовая реальность не представляет собой какую-то субстанциональную часть реальности, а является способом организации и интерпретации определенных аспектов социальной жизни, бытия человека. Но этот способ настолько существенен, что при его отсутствии распадается сам человеческий мир. Поэтому мы представляем его как реально существующий. Уже в этом обнаруживается отличие бытия права от бытия собственно социальных объектов. Ибо мир права - это мир долженствования, а не существования. Таким образом, введение в контекст методологических и мировоззренческих проблем правоведения категории «правовая реальность» позволяет рассматривать право не просто в качестве надстроенного явления (общественного отношения, института, формы общественного сознания), а как особый мир, автономную область человеческого бытия, имеющую собственную логику и закономерности, с которыми нельзя не считаться. Таким образом, смысл проблемы правовой реальности заключается в выяснении вопроса о бытии права, т.е. его укорененности в человеческом существовании.

В то же время следует учитывать специфичность онтологии права, поскольку бытие права - это бытие-долженствование. Право - это сфера должного, т.е. того, чего в привычном смысле нет, но реальность которого тем не менее значима для человека.

Что же выступает онтологическим основанием права или чему обязано право своим происхождением? Совершенно очевидно, что фундаментом права не может выступать природа и ее законы или космос в целом, хотя и сейчас встречаются попытки возродить характерные для Античности представления о космических основаниях права .

Право - внеприродное явление, и никаких оснований права в природе обнаружить невозможно. Природа - это царство объектов, а право - это сфера субъекта. Можно ли считать в таком случае субстанциональной основой права общество? Хотя право и возникает только в обществе, связано с ним и даже обладает социальной сущностью, но эта сущность уже не собственно права, а его проявлений. Поэтому говорить о какой-либо субстанциональной основе права не имеет смысла. Однако это не значит, что право не укоренено в бытии человека. Правовая реальность обнаруживается в таком аспекте бытия человека, которое содержит моменты долженствования, когда он соприкасается с бытием другого человека, и это совместное существование грозит обернуться произволом. Поэтому не любое человеческое взаимодействие выступает основой права, а лишь то, которое содержит моменты долженствования, ограничивающего произвол. Взаимодействие субъектов выступает основанием права не в субстанциональном, а в социально-идеальном, деонтоло- гическом смысле. Деонтологический мир, т.е. мир права и нравственности, возможен лишь в том случае, если соблюдаются как минимум следующие два условия:

• во-первых, признается свобода воли, т.е. полная возможность каждого лица поступать так или иначе и в соответствии с этим исполнять или не исполнять свою нравственную или юридическую обязанность; причем для права это требование оказывается особо значимым;
• во-вторых, признается принципиальная возможность нормы должного, т.е. критерия добра и зла, справедливости и несправедливости, предписывающего поступать так, а не иначе, и в соответствии с этим оценивающего человеческие поступки как добрые или злые, справедливые или несправедливые.

Предпосылки человеческой свободы и нормы должного составляют логический минимум деонтологической реальности. Связь между ними такова: если человек не свободен, то он не отвечает за свои поступки, а если он не отвечает за свои поступки, то ни о каких деонтологических нормах и речи быть не может. Человек как существо разумное и свободное в то же время существо подзаконное. Но он подчиняется законам и деонтологического, этического плана, и эмпирически-онтологического, причинного плана. Это две реальности, в которых живет человек и с позиций которых рассматриваются его действия.

В рамках деонтологической реальности преступление - это нарушение свободной волей нормы должного, предписывающей людям воздерживаться от известных деяний, т.е. на самого преступника надевается маска нравственной личности, обладающей свободой воли и связанной деонтологической нормой; под этой маской все и каждый поднимаются на одинаковую высоту - они признаются равно свободными. В этом особое величие права. С позиций же онтологически эмпирической реальности, где все подчинено причинному детерминизму, преступник - раб биологической природы и обстоятельств, а потому здесь нет места для свободной воли. Способность видеть мир не только с позиций причин и следствий, потребностей и интересов, но и с позиций значимости феноменов этого мира для человека развивается философией права, тесно связанной с нравственной философией. При этом право имеет онтологическую природу, близкую природе моральной реальности. То общее, что присуще праву и морали, есть долженствование.

Главное в реальности права в целом и каждого из правовых феноменов заключается в особом способе проявления - в том, что оно действует на человека. Это особый вид действия, т.е. действия не по внешней причине, а по внутреннему побуждению. Оно относится к сфере значимости, отличающейся от сферы эмпирически-соци- альных проявлений.

Здесь мы имеем дело с особой логикой - деонтологической, и в соответствии с этим и познавательные средства должны быть особые, отличающиеся от тех, которые применяются при познании эмпирического мира, поскольку сочетают в себе познавательные и оценочные моменты. В связи с этим судья должен решать дело прежде всего в категориях деонтологии - свободной воли, вменения, ответственности и т.д., а затем уже в категориях эмпирической онтологии - наследственности, социальной среды и т.п., не подменяя первого вторым.

Таким образом, на уровне сущности право есть идеальная реальность отношений между людьми. Она представляет особый род бытия - род идеального бытия, суть которого - долженствование (и эта сфера долженствования конституирует человека как человека). Смыслы права также находят выражение в ментальных установках, идеях и теориях, в знаково-символической форме норм и институтов, в человеческих действиях и отношениях, т.е. в различных проявлениях правовой реальности.

См.: Малинова И.П. Философия права (от метафизики к герменевтике). -Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. юрид, академии, 1995. - С. 4.

См.: Пермяков Ю.Е. Лекции по философии права. - Самара: Изд-во «Самарский университет», 1995.- С. 120.

Взаимосвязь философии и права. Сущностный характер взаимодействия философии и правовой деятельности. Многообразие форм проявления философско-правовых идей: концептуальные системы, выдвинутые представителями философской мысли; постановка и обсуждение философских проблем в различных системах правопонимания; отражение мировоззренческих идей в базовых нормативно-правовых документах, общественных дискуссиях, личных убеждениях юристов-профессионалов.

Возрастание значения философии права как фактора эволюции современной цивилизации. Глобальные и национальные причины повышения роли мировоззренческого самопознания юридической теории и практики. Необходимость совершенствования методологической культуры юристов, их нравственных и деловых качеств, развития навыков постановки и разрешения философских проблем правовой деятельности.

Исторические судьбы развития философии права в России, ее современное состояние. Социальные, философские, практико-юридические, теоретико-правовые, педагогические причины возрождения философии права в России как самостоятельной отрасти научного знания и учебной дисциплины.

Многообразие и противоречивость подходов к пониманию назначения и содержания философии права. Современные дискуссии по проблемам структуры, функций философии права, соотношения с политико-правовыми и историко-правовыми дисциплинами.

Характеристика предмета философии права. Предмет философии права как интегративная характеристика ее объектной области, познавательных целей, содержания понятий, специфики методов познавательной и практической деятельности.

Правовая деятельность как объектная область философии права. Понятия правовой культуры, правового мировоззрения, правового сознания, правовой науки, правовой практики. Правовая практика как деятельность по созданию, внедрению, применению правовых норм в жизни общества, их совершенствованию, повышению правовой культуры субъектов общественных отношений, подготовке юристов-профессионалов.

Цель философии права – формирование мировоззренческой основы правовой деятельности с позиций философского понимания предельных оснований бытия.

Основные функции философии права по отношению к правовой деятельности: онтологическая, гносеологическая, аксиологическая, методологическая.

Проблема структуры философско-правового знания. Сочетание предметного и проблемного подходов к определению структуры философии права. Понятия онтологии права, аксиологии права, гносеологии права, методологии права. Проявление структурности правового знания (государственное право, уголовное право и т.п.) в структуре философско-правовой проблематики.

Философско-правовое учение как форма существования философии права в определенных исторических условиях; концептуально оформленная система идей, отображающих природу права, закономерности его функционирования и развития с позиций определенного философского мировоззрения.

Структура философско-правового учения. Общефилософская ориентация, исторический тип философствования. Понятие «субстанциального типа правопонимания» как представления о первооснове, субстанции права (абсолют, природа, общество, человек, разум). Отображение специфики национально-исторического развития в содержании философско-правового учения.

Проблема сущности права . И.Кант о трудности определения сущности права. Разнообразие подходов к пониманию сущности права.

Описание совокупности социальных качеств права (по Дж. Г. Берману). Правовые институты и учреждения. Наличие профессиональных кадров юристов. Система юридического образования. Наличие науки о праве. Системность. Способность к развитию. Наличие закономерностей эволюции. Возможность воздействия на власть. Сосуществование элементов различных правовых систем. Наличие правовых идеалов.

Энциклопедический подход (ЮЭС, М.,1999.) Право как система норм, опирающихся на общественную власть. Право как императив, стоящий над государством и законом. Право как совокупность действующих социальных регуляторов.

Теологический подход. Право как совокупность нормативных принципов, освященных божественной властью.

Философско-социологические подходы. Право как сила, воля, власть. Право как справедливость. Право как интерес. Право как общая польза. Право как минимум добра. Право как атрибут государства. Право как мера свободы личности в обществе

Интегративные подходы. Либертарно-юридический (Нерсесянц В.С.). Сочетание нормативизма, юснатурализма, социологизма, философии. Право как система коммуникации (Поляков А.В.) и др. Рефлексивный подход. Право как рефлексивная, нормативно-властная форма социального бытия человека.

Интегративно-деятельностный подход к пониманию сущности права. Его мировоззренческая фундаментальность, философско-социологическая значимость. Взаимосвязь с потребностями взаиморазвития философии права и общей теории государства и права. Право как рефлексивная деятельность по нормативно-властному регулированию общественных отношений.

Тема 2. Рефлексивная природа права. Право как объект научного познания

Рефлексивная природа права. Рефлексивность как существенное свойство права. Понятие рефлексивной системы. Рефлексивность, способность к самопознанию – существенное свойство социального бытия. Право как форма социальной рефлексии. Закономерности функционирования рефлексии права. Функции рефлексии права: описательные, объяснительные, прогностические, оценочные, регулирующие.

Закономерности эволюции рефлексии права. Ориентация на господствующий в обществе тип мировоззрения. Отображение социокультурного развития общества. Субстанциальный тип правопонимания. Взаимосвязь с типом научной рефлексии.

Основные логико-исторические типы рефлексии права:

Эмпирико-историческая рефлексия права.

Рационально-научный тип рефлексии права.

Интуитивно-психологический тип рефлексии права.

Духовно-мистический (сакральный) тип рефлексии права.

Социально-личностный тип рефлексии права.

Социально-институциональный тип рефлексии.

Культуро-цивилизационный тип рефлексии права.

Философский тип рефлексии права.

Интегративный (интегративно-деятельностный) подход к рефлексии права.

Рационально-научный тип рефлексии права. Практичность и рациональность как жизненно необходимый способ осмысления социально-правовой действительности.

Зарождение рациональности внутри и в интересах практической деятельности людей. Рационально-практический подход к регулированию общественных отношений. Зарождение элементов научности на базе опытно-рационалистического познания правовых явлений. Проявления рефлексивности в структуре и содержании правовых (юридических) наук.

Основные черты науки и их проявление в правовом познании. Наука как система рационально обоснованных и практически подтвержденных знаний; институт социальной деятельности по их совершенствованию; направление культуры, реализующее познавательные потребности человечества.

Возможность относительно самостоятельного духовного производства, отвлеченного от непосредственных практических потребностей, построение абстрактных теоретических объектов, выходящих за пределы опытных данных. Способность формулировать закономерности зарождения, функционирования, эволюции изучаемых объектов. Наличие особых знаковых систем, специального языка со своей понятийной системой. Наличие и совершенствование особой системы методов эмпирических и теоретических исследований. Наличие сложной системы типологии научных знаний, школ и направлений. Наличие специальных учреждений, организующих научную деятельность и осуществляющих правовое, политическое, экономическое, кадровое, информационное обеспечение науки. Высокий уровень самопознания, рефлексии научной деятельности на основе философии науки.

Закономерности развития науки и их проявление в сфере юриспруденции. Зависимость от социальных потребностей и условий. Ускорение темпов развития научных знаний. усложнение структуры научных знаний. Сочетание интеграции и дифференциации научных знаний. Взаимодействие с различными направлениями культуры. Углубление рефлексии научного познания. Типы научной рациональности и их проявление в правовой науке.

Особенности социального познания, проявляющиеся в правовой науке. Рациональная форма самосознания человека и человечества. Связь с проблемами социального управления. Исторический подход. Индивидуальный подход. Полидисциплинарность. Вероятностные методы. Специфика воздействия субъективного фактора. Воздействие социальных интересов: политики, экономики и др.

Юридические науки как раздел гуманитарного познания, система научных знаний, отображающих содержание и закономерности деятельности по нормативно-властному регулированию общественных отношений и вырабатывающих рекомендации по их совершенствованию. Системность юридических наук.

Специфические черты юридической науки. Служение самопознанием юридической практики. Рефлексивный характер норм права, систем права, правовой системы общества. Отображение социальной действительности. Взаимосвязь социальными идеалами. Юридическая наука и общественный долг. Диалектика личной свободы, интереса и общего блага.

Философское понимание теории права как совокупности взглядов, идей, теорий, отображающих и направляющих правовую практику. Взаимосвязи предметов истории государства и права, сравнительного правоведения, теории государства и права, социологии права, этики права, отдельных отраслей права, философии права.

Дисциплинарная и междисциплинарная рефлексия юридической науки. Понятие парадигмы юридической науки. Специфика парадигм правовой деятельности. Структура юридической парадигмы. Внутрипарадигмальная, межпарадигмальная, надпарадигмальная рефлексия. Понятия исторической, методологической, мировоззренческой рефлексии юридической науки.

Правовая действительность как объект научного познания.

Социокультурная природа права. Многоуровневость правовых явлений и процессов их познания. Понятия явления и сущности права.

Многообразие и единство правовой действительности. Понятия «правовая жизнь», «правовая реальность», «правовая действительность». Правовая действительность как актуально данная (присутствующая) правовая реальность. Взаимоотношения материальных и идеальных, субъективных и объективных элементов правовой действительности.

Понятие правоотношения как возникающей на основе норм права общественной связи, участники которой имеют субъективные права и юридические обязанности. Государственно-властный, волевой характер правоотношений. Взаимосвязи правовых и фактических отношений в обществе. Правоотношения как формы фактических отношений и мера юридической свободы субъектов общественных отношений. Проблема классификации правоотношений.

Понятие нормы права. Норма права в системе социальных норм. Норма как модель, закрепление типичных форм социальных отношений. Критерии классификации правовых норм на основе характеристик механизма правового регулирования.

Познание права и правосознание. Правосознание как совокупность знаний, эмоциональных представлений, волевых оценок правовой реальности. Соотношение чувственных и рациональных, обыденных и теоретических знаний о праве. Система профессиональных юридических знаний. Классификация видов правосознания по субъектному основанию: индивидуальное, групповое, массовое, общественное правосознание.

Социальная организация права как устойчивая совокупность социальных органов, институтов (организаций), выступающих общественной формой его функционирования. Единство и разделение властей. Сущность, предназначение, функции властей. Законодательная власть. Исполнительная власть. Судебная власть. Понятие правового государства.

Системный характер правовой действительности. Понятия «система права», «система законодательства», «правовая система общества». Единство и различие системных представлений правовой действительности.

Взаимосвязь научного и философского познания права. Сходство научного и философского познания: абстрактность, рациональность, логичность, аргументированность, доказательность, способность углубляться в сущность познаваемых феноменов.

Различие и взаимодополнительность эпистемологических характеристик науки и философии. Сопоставление объектов научного и философского познания. Понятийный аппарат науки и философии. Методы научного и философского познания. Наука как реализация ценностных установок и целей познания. Философия как генератор ценностных установок права и его познания.

Философия как мировоззренческая рефлексия научно-правового познания. Направления философской рефлексии юридической науки: онтология, гносеология, аксиология, методология. Исторические типы взаимодействия философии и науки, их проявления в области права.

Теоретической основой философии права, идеи свободы и справедливости явились идеи о правоте человека как высшей социальной ценности общества и государства, высказанные в XYII-XYIII веках философами-просветителями Дж. Локком (1632-1704), Ш.Л.Монтескье (1689-1755), Ж.Ж.Руссо (1712-1778), М.А.Вольтером (1694-1778). Они считали, что человек обладает естественными, неотъемлемыми правами (право на жизнь, право на свободу и др.), принадлежащие ему от рождения, которые не могут быть отняты ни государством, ни обществом. Эти философско-правовые положения юридически закреплены в нормативно-правовых актах того времени - английской Великой Хартии Вольностей 1215 г., Петиции о праве 1628 г., Хабеас Корпус Акт 1679 г. (Англия) (Акт о лучшем обеспечении подданного и о предупреждении заточений за морями), и других юридические документах. Невозможно отрицать их важную роль в развитии современной юриспруденции и философии права.

Современному человеку нелегко понять, что философские идеи о правах и свободах человека в прошлом воспринимались как социальные утопии, идеи великих философов-мыслителей прошлого, на много опередивших свое время и оказавшие огромное влияние на все последующие политические события, очень трудно приживались в сознании людей и обществе в целом. От буржуазных революций во Франции, Англии, Америке, когда были предприняты первые попытки воплотить эти идеи в реальность, именно тогда на законодательном уровне были закреплены основные права и свободы человека, используемые и поныне. Так, во Франции 26 августа 1789 г. была провозглашена Декларация прав и свобод человека и гражданина и гражданина, а в Америке 26 сентября того же года - Билль о правах (поправка к Конституции США). Однако, фактически, вплоть до гигантских социальных потрясений XX века - первой мировой войны, Октябрьской революции 1917 г., второй мировой войны - даже в государствах с давними республиканскими и демократическими традициями фактически не признавалось не только равенство всех людей, но и возможность защиты человека, за которым признаются индивидуальность и полное уважение его прав и свобод вне зависимости от взглядов, уровня культуры, образования, места в обществе, благосостояния, расы, национальности и цвета кожи. Достаточно вспомнить отношение к евреям и другим национальностям в фашистской Германии и России.

Наиболее четкое понимание правового статуса человека и гражданина было сформулировано в Американской Декларации 1776 г., где сказано, что: "... все люди сотворены равными, и все они одарены своим создателем равными неотчуждаемыми правами, к числу которых принадлежит жизнь, свобода и стремление к счастью". Однако признание обществом правового статуса человека и гражданина предполагало не только некий общественный договор, который призывал людей уважать личность, но и создание правовой системы, защищающей человека от произвола властей. История человечества показала, что права и свободы человека не могут быть ограничены узко национальными рамками, поскольку все крупнейшие мировые события, независимо от территориальных, идеологических или иных барьеров, накладывают на нее свой отпечаток. Поэтому вполне закономерно, что мировое сообщество пришло к пониманию и осознанию правового статуса человека и гражданина как важнейшей фундаментальной проблемы предмета философии права.

Такое отношения к идеям прав и свобод человека во многом стало возможным благодаря учрежденной в 1945 году Организации Объединенных Наций и ее деятельности. Ее основной задачей является поддержание мира, безопасности, уважение правового статуса человека и гражданина и распространение идей об этих правах. Так, 10 декабря 1948 года Генеральная Ассамблея ООН приняла Всеобщую Декларацию прав человека. Трудно переоценить значение этого международного правового акта. Впервые в международной практике Декларация отразила идею о неразрывной связи и взаимообусловленности всего комплекса основных прав и свобод человека. Это положение нашло дальнейшее развитие в резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 4 декабря 1986 года: "Все права человека и основные свободы неделимы и взаимозависимы; и развитие и защита одной категории прав не могут служить предлогом или оправданием для освобождения государств от развития и защиты других прав."

Важной исторической вехой в развитии прав и свобод человека, в деле укрепления и развития международных процессов в военно-политической, торгово-экономической, экологической, гуманитарной, правовой областях, стал Итоговый документ Венской встречи представителей государств-участников Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (1989 г.) (10, с. 45-51). Во время Венской встречи впервые официально вошел в юридический лексикон философский термин "человеческое измерение". Это означало поворот хельсинского процесса в сторону человека, его интересов и забот, это сделало человека отправной точкой всех принимаемых юридических договоренностей. В философско-правовом смысле под "человеческим измерением" понимается весь комплекс прав человека: гражданских, политических, экономических, социально-культурных и др., а также контакты между людьми, сотрудничество в области информации, культуры, образования.

Следует отметить, что философско-правовая концепция прав человека заключает два основных момента. Первый состоит в том, что неотъемлемые и неотчуждаемые права “первого поколения” (право на жизнь, право частной собственности, неприкосновенность жилища, частной жизни) присущи человеку просто потому, что он человек. Это естественные (личные) права, которые вытекают из самой человеческой природы каждого индивидуума, и назначение их в том, чтобы поддерживать в человеке чувство собственного достоинства. Ко “второму поколению” прав человека относятся права, устанавливаемые в соответствие с нормотворческими процессами, происходящими как на национальном, так и на международном уровнях (гражданские, политические, избирательные, социально-культурные и др. права). Философско-правовой основой прав второго поколения является согласие тех, на кого они распространяются, то есть согласие субъектов права, тогда как основу первого поколения прав составляет естественный порядок вещей.

В общих философских чертах права человека можно определить как права, присущие природе человека, без которых он не может существовать как биосоциальное существо в обществе подобных себе индивидов. Таким образом, права и свободы человека дают возможность полного развития и использования человеческих качеств, интеллекта, талантов и способностей, возможностей удовлетворять духовные и иные запросы. Они основаны на растущей потребности человечества в такой жизни, при которой неотъемлемое достоинство и ценность каждой человеческой личности пользовались бы уважением и защитой со стороны государства.

Права человека и правовое государство

Понятие правового государства сформировалось в Западной философии в конце XIX -- начале XX в. Формирование идей правового государства явилось одним из величайших достижений философско-правовой мысли, неразрывно связанной с «первым поколением» прав человека -- личных, гражданских. Это прежде всего право на жизнь, право на свободу и право на частную собственность. Важным свойством правового государства является его динамичность, способность мобильно и эффективно правовыми методами реагировать на социальные изменения, возникающие в обществе. Вполне естественно, что новые процессы в сфере экономических, политических, нравственных отношений требуют поиска новых эффективных способов взаимоотношений государства и индивида. Однако вопрос о взаимоотношениях государства и личности в условиях свободной рыночной экономики изначально был в центре противостояния представителей различных течений философско-правовой мысли, поскольку он затрагивал важнейшие принципы общества -- свободу, равенство и справедливость. При этом в юриспруденции исторически сформировалось два философских подхода к данной проблеме. Согласно первому, теория индивидуальной свободы человека, неотделимая от обязанности государства гарантировать эту свободу от чьего-либо, в т. ч. и своего, вмешательства в эту сферу. Иными словами, главное -- экономическая свобода, а политические права являются лишь средством достижения индивидуальной свободы личности. Сторонники этого подхода (А. Смит, Дж. С. Милль, Б. Констан, Д. Локк и др.) считали, что свобода в конечном счете порождает неравенство, и таким образом, свобода и равенство могут противоречить друг другу! Саму свободу они считали высшей ценностью, обеспечивающую развитие индивидуальности и многообразия личности, устраняющих «уподобление» подобию.

Основоположником другой философско-правовой концепции является раннее буржуазный философ-мыслитель Руссо, считавший, что принципу равенства должно быть подчинено все, в т. ч. и власть, задача которой -- обеспечение равенства. В таком подходе выявляется позитивное понимание свободы как права гражданина на совершение определенных дозволенных законом действий.

Эти два направления получили развитие в русской дореволюционной философско-правовой мысли. Так, Б. Чичерин отстаивает приоритет свободы и ее независимость от любого вмешательства государства в политическую и экономическую сферы общества. Формально, такая свобода несовместима с равенством. И хотя Б. Чичерин выступал против крайностей индивидуализма, по его мнению, социальное неравенство -- естественный результат «движения промышленных сил» . Поэтому он против вмешательства государства в изменение подобной ситуации, ибо «таков общий закон человеческой жизни, закон, действие которого может прекратиться только при совершенно немыслимом всеобщем уничтожении свободы». Если бы государство вместо установления одинаковой свободы для всех вздумало «обирать богатых в пользу бедных », то это было бы не только нарушением справедливости, но и искажением законов человеческого бытия.

Размышляя философски, необходимо отметить, что освобождение индивидов от жесткой опеки государства способствовало развитию творческой инициативы и самодеятельности людей, частного предпринимательства, развитию и совершенствованию производительных сил, созданию новых технологий и в конечном счете -- росте национального богатства, упрочение экономической мощи буржуазного государства. Эти параметры способствовали достижению высокой ценности классического либерализма Однако уже в конце XIX в. обнаружились и негативные последствия, явившиеся результатом реализации идей либерализма и индивидуализма, требовавшие корректировки некоторых его принципов, в частности принципа свободы, «свободы от» любого вмешательства, воздействия и т. д. В этот период стали все более ярко проявляться классовые противоречия в обществе, резкая поляризация между богатством и нищетой, которые могли привести к социальному взрыву и потрясениям. Принцип так называемых «равных стартовых возможностей» , осуществляемый при полном невмешательстве государства, неизбежно породил расслоение общества, поскольку далеко не все, даже талантливые и одаренные люди, располагают способностью к жесткой борьбе и конкуренции, принимают «условия игры» рыночной стихии, вписываются в ситуации, предлагаемые принципом свободы.

Индивидуализм, который занимал столь видное место в философско-правовых доктринах классического либерализма, постепенно стал обнаруживать «эгоизм и самовлюбленность» (Ф. Хайек ). Это в значительной мере противоречило тому изначальному философскому смыслу, который придавался данному понятию либеральными доктринами. В философско-правовой трактовке представителей либеральных течений индивидуализм ассоциировался прежде всего с высокой оценкой самобытности личности. «Основными чертами индивидуализма явились уважение к личности как таковой, т. е. признание абсолютного приоритета взглядов и пристрастий каждого человека в его собственной сфере деятельности, сколь бы узкой она ни была, а также убеждение в желательности развития индивидуальных дарований и наклонностей ». По мнению философа Ф. Хайека , последовательного сторонника либеральных рыночных концепций, именно такой индивидуализм, выросший из элементов христианства и античной философии, впервые полностью сложившийся в эпоху Возрождения, разросся в западноевропейскую цивилизацию.

Права человека и правовая культура

правовой философия человек свобода

Одним из показателей правовой культуры является правовая воспитанность человека, “... стремление в любом деле утвердить правовые начала как высшие ценности цивилизации. К сожалению, в нашем государстве население воспитано на догматическом, пренебрежительном и поверхностном отношении к правам человека. Дефицит правовой культуры ощущается повсеместно. В деле формирования правовой культуры нашего общества необходимо использовать накопленный человечеством опыт взаимоотношений личности и государства. Признание у нас приоритета общечеловеческих ценностей, демократизация и гуманизация общественных процессов поставили на повестку дня вопрос о новых подходах в работе по формированию правовой культуры граждан. Очевидно, что прежние подходы, связанные с воспитанием законопослушных членов общества, явно недостаточны для создания демократического правового государства.

Закрепление прав и свобод человека как одной из основ современного государственного строя предполагает многообразие и свободный выбор взглядов, жизни и деятельности личности, ограниченный только одним условием: запретом действий, разрушающих личные права других людей. Уважение и защита прав человека - это фундамент, на котором троится демократизм государственной власти, политическая структура человеческой свободы. Свобода человека, оберегаемая государством, порождает волю и способность к экономическому и социальному прогрессу, который, в свою очередь, обеспечивает подлинный мир и расцвет всего человечества

Права и свободы человека восходят к категории важнейших общечеловеческих ценностей. В специальный философский лексикон понятие ценности (именно понятие, а не просто случайно употребляемое, модное слово) вводится лишь в 60-х годах XIX столетия, когда за ним закрепляется вполне. Под ценностями понимаются "специфически социальные определения объектов окружающего мира, выявляющие их положительное или отрицательное значение для человека или для общества (благо, добро и зло, прекрасное и безобразное, заключенные в явлениях общественной жизни и природы)". Понятие "ценность" является одним из основных в философии и социологии. Впоследствии возникает теория ценностей, а в ней - целый ряд различных школ: концепция натуралистического психологизма (Дж.Дьюи, К.Льюис, А.Мейнонг, Р.Перри ), концепция аксиологического трансцендентализма (В.Виндельбанд, Г.Риккерт ), общественно-практическая концепция марксизма, культурно-исторический релятивизм (В.Дильтей, А.Тойнби, О.Шпенглер, П.Сорокин) , структурно-функциональная теория (Ф.Знанецкий, Т.Парсонс) и другие. В первое десятилетие XX века эта область исследований выделяется в самостоятельную теоретическую дисциплину, которая получила название - "аксиология" (от греч. "аксио" - ценность, "логос" - учение). Термин этот ввел французский философ Поль Лапи и позже применил немецкий ученый Э.Гартман . Эта отрасль науки нацелена на отражение ценностных аспектов действительности.

Формирование современного мышления в политической и правовой жизни общества имеет самое прямое отношение к проблеме прав человека в их практической реализации. Особое значение здесь имеет признание приоритета общечеловеческих ценностей, отход от конфронтации, учет опыта других государств в реализации прав человека, четкая позиция по вопросу об изначальном, главенствующем характере прав человека, что находит свое логическое развитие в принципе взаимной ответственности государства и личности. На протяжении всей своей истории человечество создавало целые своды законов для руководства социальным поведением людей, для наказания преступных действий и поощрения поступков, соответствующих правовым нормам. Человеческие права обеспечивают каждому максимальную свободу индивидуальности, защищают его жизнь и достоинство от всякого посягательства извне. По мнению известного мыслителя, протестантского теолога Альберта Швейцера (1875-1965), было бы неразумно пытаться отрицать связь, которая существует между правом и мировоззрением. Мировоззрение - зародыш всех идей и убеждений, которые определяют образ действий личности и общества. Представляется важным, что права человека, в отличие от нравственности, не дают оценку интересам личности, а защищают, отстаивают и разграничивают эти интересы. Права человека представляют собой единый комплекс прав и обязанностей. А по своей сути права человека это воплощение в специфической форме высоких идей справедливости, человеческой свободы и равенства, что предполагает, в свою очередь, демократию, милосердие, гуманность. Каждый последующий общественный строй открывает новые возможности для развития личности, которая все в большей степени становится носителем идеи равенства прав и свобод. "Ничто человека в большее уныние привести не может, как лишение соединенных человеческих прав"

На этих принципах в значительной мере основывались понятия смысла жизни, ценностей и идеалов. Последние не сводятся к потребностям и интересам, определяющим поведение человека как индивида, -идеалы тесным образом связаны с нравственными критериями, которые добровольно налагает на себя личность. Огромное влияние на объем и характер прав и свобод оказывает состояние демократии, духовная атмосфера общества, уровень культуры. Анализ всех этих факторов помогает ответить на вопрос о том, почему в условиях одной общественно-экономической формации в государствах различных регионов мира закрепляется различный объем прав и свобод. Права человека взаимосвязаны со всеми другими сторонами нравственно-духовной жизни народа. Понятие "права", содержащееся в Декларации, подразумевает человеческие права. Речь идет о чувстве человеческого достоинства, в равной степени присущем всем людям, кем бы они ни были. Человеческое достоинство означает признание ценности отдельной личности в обществе и необходимость защищать ее от неблагоприятных действий со стороны других лиц или групп общественности, включая и правительство. "Моя свобода, как право, а не сила только, прямо зависит от признания равного права всех других. Право есть свобода, обусловленная равенством... синтез свободы и равенства" Таким образом, личность в правовом государстве священна, человек в нем всегда рассматривается как цель и никогда - как простое средство. На таком фундаменте строятся все постулаты демократического общества. Истинная деятельность государства должна быть направлена на благо общества и его индивидов. Помимо свободы, для самореализации личности требуется и другой, тесно связанный со свободой фактор, многообразие жизненных ситуаций. Замечено, что даже самый свободный и независимый человек, оказавшись в условиях однообразной жизни, не достигает должного развития В то же время не следует забывать о том, что многообразие является следствием свободы. Государство не может желать человеку другого состояния, кроме такого, при котором каждый отдельный человек, пользуясь полнотой свободы, может развить все свои задатки и способности. Тогда и физическая природа обретает в человеческих руках ту форму, тот образ, который произвольно придает ей каждый человек в меру своих потребностей и наклонностей, будучи ограниченным только пределами своей силы и своего права. Всякое стремление государства вмешиваться в частные дела граждан, если они не ущемляют прав других, неприемлемо и недопустимо. Располагая свободой, люди легче объединяются в общества, которые во многом помогают государству в выполнении его функций. В государственных же интересах допустить в обществе столько партий, сколько есть в нем различных частных интересов: ведь если правовое государство будет орудием только одной из этих партий, то откуда оно возьмет силу для подчинения всех других.

Истинная свобода, истинное равноправие осуществимы лишь в правовом демократическом государстве, отличительной чертой которого является верховенство законов. Выполнение законов свидетельствует прежде всего о том, в какой степени реализуются общегражданские права, установленные в интересах всех и каждого. Объем таких прав в различных государствах, конечно, неодинаков, и зависит от уровня политической культуры государства. Однако каковы бы ни были эти права, они установлены как общее благо. Всю историю прав человека можно рассматривать как путь постепенного признания всеми народами достоинства и ценности человеческой личности. Каждая отдельная личность - это продукт социализации, единый по существу субъект деятельности и носитель определенных культурных ценностей. Рассматривая человека в структуре философских категорий "общее-особенное-единичное" , можно представить его как человечество в целом и общечеловеческое в каждом конкретном представителе нашего рода; либо как определенную общность людей (расовую, национальную, классовую, конфессиональную, профессиональную, характерологическую и др.) и проявления этой общности в конкретных людях; или же как отдельного человека в конкретной единственности своего реального существования. Эта трехуровневая структура, по мнению исследователей, представляет собой одну из важнейших универсалий бытия и самосознания человека. Каждый из этих уровней существует как объективная реальность. Генетическая, экологическая, культурная общность человечества в разной степени отражается разными историческими эпохами; по-разному она осознается различными представителями одних и тех же эпох.